Согласно местным традициям, вылезать из лодки без приглашения не спешили. Сначала надо дать местным хорошенько себя осмотреть, может быть даже собрать местное ополчение и вооружиться. Мы так делали даже когда подплывали всей бандой к поселку состоящему из одной-двух хижин. Или даже в поселки, расположенные на территории, контролируемой ирокезами… Ибо традиция и этикет! Начнешь делать резкие движения — либо нарвешься на драку, либо увидишь лишь мелькающие вдали пятки хозяев, и о мирном общении можно смело и навсегда забыть.
Так что сидим. Ждем… К иным бы, пожалуй, уже давно подошли, поздоровались, но на нас, я это просто физически чувствую, из-за заборов и щелей хижин пялятся десятки внимательных и настороженных глаз. Еще бы, тут таких попугаев, небось, еще не видывали.
Наконец, меж домов появилась делегация для почетной встречи. Вместо белых флагов и оливковых ветвей почему-то несущая копья и дубинки. И их много… Неприятный момент, но придется его пережить.
— Я Дос’тёк, местный Старшина, — провозгласил один из туземцев зрелого и я бы даже сказал, весьма этак по-патриархальному благообразного вида, подойдя к нам примерно шагов на двадцать. — А вы кто такие будете?
— Я Манна’унд’даг (Диб’бил по-русски говоря) — коллежский асессор Царя Царей Ив’вана Грозного из Тау’кита. А это вот Дор’чин, он Великий Кормчий, который провел нашу лодку от нашего берега до ваших берегов, и остальные мои люди. Мы приплыли на ваш берег, чтобы торговать.
— Никогда не слышал про такое царство, — глядя с таким видом, будто поймал меня за руку на краже женских прокладок, заявил в ответ благообразный, но подозрительный Дос’тёк. — Где оно находится?
— Надо плыть далеко-далеко отсюда на восток. Сначала мимо земель, которыми владеет Царь Царей царства под названием Улот. Потом еще дальше до Большой Реки, где стоит огромный город Вал’аклава. Там лучше встать на отдых и переждать зиму. А потом вновь продолжить путь на восток… Если выехать в самом начале весны, то может быть, к концу лета сможешь достигнуть Великого Тау’кита.
— Зачем же ты так далеко забрался? — продолжал допрашивать меня сей доставала. — Чего такого нету в твоих краях, что пришлось плыть за этим в такую даль? …И почему у тебя такое странное имя? Я не понял, что оно означает?
…Да, признаться, с именем у меня был некоторый прокол. И вовсе не потому что я налажал с легендой. Понятно, что Дебил (Манаун’дак по-местому) — имечко слишком неординарное, чтобы не привлечь к себе внимание. Да и многочисленные баллады, в которых оно мелькает, вполне уже могли разнести его по всему побережью на далекие расстояния.
