Странный приятель - Егор Дмитриевич Чекрыгин

В наступивших сумерках выцветшие от времени буквы сливались с пожелтевшей бумагой, отчего дальнейшее чтение становилось затруднительным.

Можно было бы зажечь свечу. Но, во-первых, даже дешевая сальная свеча, воняющая прогорклым жиром и постреливающая время от времени искрами, тоже стоила денег. А во-вторых, все, что написано дальше, Ренки знал наизусть, ибо читал этот текст уже, наверное, несколько сотен раз и мог бы, пожалуй, воспроизвести по памяти, даже если бы его разбудили прямо посреди ночи.

Впрочем, ему просто нравилось именно читать старые, еще отцовские «Наставления для слушателя его королевского величества Офицерского училища, сочиненные и записанные генералом оу Ликотом». Ибо впервые в эту книгу он заглянул, еще сидя на отцовских коленях, только начиная потихоньку разбирать архаичного вида буквицы… Так что, перечитывая раз за разом не слишком-то толстое собрание нравоучений и полезных советов, которые перемежались с уставами и картинками, изображающими экзерциции с мушкетом и фигуры строя, он словно бы возвращался в то далекое время, когда отец еще был жив, а всех забот у юного Ренки было — не попасться на очередной проказе и не схлопотать дюжину-другую розог. Отец был добрым человеком, но придерживался весьма жестких взглядов на воспитание молодого поколения.

Он умер полгода назад, как раз через месяц после того, как Ренки справил свое пятнадцатилетие. Сердце не выдержало внезапной вспышки давней возвратной лихорадки.

И все, что старый служака смог оставить своему входящему в юношеский возраст сыну, — небольшой, почти не приносящий дохода надел земли, отданный в аренду добрым людям, и скрипящий сырой дом с протекающей крышей. Да еще свою старую шпагу и стойкое убеждение пойти по стопам предков, которые жизнь свою посвятили королевской службе.