– Предлагаю разделить с нами ужин, – сказал Ренфру, видя нерешительность Фейна. – Мы обсудили бы работу, на которую я собирался подрядить Блайта. Это, кстати, не убийство. То есть, если все пройдет гладко, убивать никого не придется.
– Весьма обнадеживает, – отозвался Фейн. – А с чего ты взял, что я прямо сейчас не пойду к страже и не расскажу, как вы пытались нанять меня для незаконных делишек?
– Ты же участвовал в боях, – напомнил Ренфру. – Законопослушные обыватели не бьются в подпольных поединках за деньги и славу. И, уж конечно, они не забивают насмерть, забавы ради, печально известных наемников.
Крыть Фейну было нечем.
– Я сделал то, что требовалось сделать, – сказал он наконец. – Простите, если не угодил.
Ренфру покачал головой:
– Никогда не извиняйся, славный парень.
Фейн открыл рот, чтобы ответить, но тут с грохотом распахнулась дверь дома, в котором проходили бои. Послышался гул разъяренных голосов.
Наверное, дружки Блайта. Долго же они тянули. Заливались, поди, крепкими напитками, прежде чем набрались смелости искать Фейна. А значит, пришла пора уходить.
– Что у вас на ужин? – спросил Фейн.
ПОСТОЯЛЫХ ДВОРОВ в этом городке было немало, но Ренфру обходил все таверны стороной, предпочитая держаться подальше от странников и тепла очагов. Он шел в тени, Мер следовала за ним в полушаге.
Есть привычки, которые не ржавеют. И страхи, которые никогда не оставят.
Мер смотрела под ноги, ловя шорох своих шагов и шагов нового знакомого за спиной. Его собака, пыхтя, семенила рядом; Ренфру, как всегда, двигался совершенно бесшумно. Одновременно Мер вслушивалась, нет ли погони – топота ног и гневных криков. Дружки Блайта станут искать его убийцу.
Она высунула руки из-под плаща, держа наготове ножи, которые, правда, так и не пригодились.
Наконец Ренфру вывел их на окраину города и остановился у одного из брошенных домов.
Мер ждала, что их гость на такие скромные условия не согласится, но Фейн и словом не обмолвился. И, пока корги принюхивался к отсыревшему дверному косяку, переступил порог. Казалось, он ни капли не боится оставаться здесь наедине с двумя незнакомцами. Либо он невероятно храбр, либо – что скорее – глуп.
Или же, подумала Мер, совершенно не сомневается, что сумеет постоять за себя.
Не сомневалась в этом и Мер – помня, что он сотворил с Блайтом.
В доме пахло гнилым деревом, из щелей торчал мох. Ренфру подошел к пустому, занавешенному старой тряпкой окну и хотел выглянуть, но Мер вцепилась ему в руку.
