Обыватель в тревоге прятался за шторы, за ставни, за дверные засовы, испуганно ждал темноты и с надеждой рассвета: может, перестанут, наконец, маршировать по улицам эти осмелевшие солдаты, эта отчаянная матросня, может, хоть с этого дня прекратятся демонстрации и неведомые песни, зачем-то зовущие отречься от старого мира, куда-то в бой… И — боже мой! — поскорей бы перестали стрелять!
Но революция уже пришла в каждый дом, к каждому жителю Петрограда во всей своей неотвратимости, в невероятном хаосе событий.
Март пролетел для Алексеева в сплошном угаре митингов, заседаний и речей. К обязанностям депутата Петросовета, члена райкома партии, завкома Путиловского завода нежданно-негаданно прибавилась должность председателя завкома завода «Анчар», где Алексеев последнее время работал токарем. Предприятие небольшое, но продукция важная — бронебойные пули. Здесь пока верховодили меньшевики и эсеры, большевистская организация была небольшой. Должность же председателя завкома была ключевой на заводе: фабрично-заводские комитеты создавались по решению Петросовета как его опорные пункты на предприятиях. Это они вводили на заводах и фабриках революционный порядок, устанавливали народный контроль над производством; они же проводили перевыборы депутатов Совета, оказывали им материальную и политическую поддержку. Упустить такой пост из своих рук было бы ошибкой. Райком партии решил выставить кандидатуру Алексеева: член райкома — раз, депутат Петросовета — два, у рабочих авторитетен — три. Последнее должны были показать выборы…
Показали: авторитетен, в завком избрали, хотя схватка была горячей, меньшевики шли даже на провокации и подтасовку фактов. Выискали, например, что в паспорте Алексеева не было заводского штампа, а потому, дескать, юридически он работником завода не является и быть избранным в состав завкома не может. Это была правда — штампа в паспорте не было. Так сделали в конце 1916 года его друзья-большевики при устройстве на завод, чтобы сбить со следа охранку… Но рабочие эту формальность осмеяли: вот станок, за которым горбатился несколько месяцев с виду неприметный паренек, а вот и он сам — токарь отличный, друг надежный, товарищ верный, агитатора за революцию на заводе лучше нет.
Так стал Алексеев председателем завкома. За новое дело ухватился горячо, да все оказалось совсем не просто.
Если верить инструкциям Петросовета, то предзавкома на заводе самый главный человек. А на деле — сам черт не разберет. Директор как был, так и остался. Инженеры и мастера, хоть самых оголтелых и повыгоняли, тоже на месте. Оно вроде и правильно: предприятие должно работать, давать продукцию. Начальство требует одно, а директор гнет свое: «По какому праву? Где закон? Где постановление правительства, хотя бы Временного?» Старые законы не действуют, новых законов и постановлений нет. Но если с ними еще можно потерпеть, то как быть, если в заводской кассе нет денег, чтобы платить зарплату рабочим?..
