Время шло, и казалось, Виктор полностью овладел собой. Он еженедельно виделся с Мэгги, они легко вернулись к прежней жизни с той разницей, что не скрывали больше своей любви и гордо носили обручальные кольца. Они побывали во всех знакомых местах, преображенным долгожданным обетом. Все же будущее их не определилось, потому что Виктор так и не преодолел своей щепетильности.
У Мэгги подошло время короткого ежегодного отпуска. Прежде она обычно проводила его, навещая Шетланды, кроме одного раза, когда ездила в Лондон с подружкой Кэти. В этот раз они с Виктором решили провести отпуск вдвоем. Но в каком качестве? Как новобрачные? Или невенчанные любовники? Если так, им придется выдавать себя за женатую пару, чтобы снять комнату на двоих. Однако щепетильность, удерживавшая Виктора от женитьбы, мешала и вступить в ней во временный союз. Он сам (как признавался мне) не очень понимал, что им движет. Очевидно, его сдерживали не общепринятые условности, ведь они не удерживали его прежде. Он смутно ощущал, что закрепить их «духовный брак», даже не оформив его официально, означает слишком прочно привязать Мэгги к себе, если вернется Чурбан, она не сможет освободиться. Виктора вечно терзал страх, что в любую минуту придется уступить место Чурбану. Больше того, даже забыв о собственных сомнениях, он, учитывая прежнее отвращение Мэгги к половой близости, считал разумным не сходиться с ней, пока между ними не протянется более надежная духовная связь.
Учитывая все эти соображения, Виктор предложил Мэгги провести отпуск в роли брата с сестрой. Мэгги это предложение сильно огорчило, оживив прежние подозрения, что при всей душевной привязанности к ней, Виктор скрывает от себя физическое отвращение. Такая догадка, в свою очередь, заставила ее холоднее держаться с Виктором.
Все же они провели время, как того хотелось ему. Они отправились в поход по Озерному краю, переходя от одного молодежного хостела к другому, и так изматывали себя ходьбой, что обет воздержания подкреплялся изнеможением. Они восходили на все главные вершины: Мэгги была крепкой девушкой и рвалась доказать свою закалку. Виктор уговорил ее попробовать скалолазание «просто чтобы знать, каково это», но Мэгги быстро заключила, что «рисковать головой ради мурашек по коже – забава для тупиц». Сидя на опасной вершине Нэйпс-Нидл, она поклялась, что, если спустится живой, никогда больше не полезет на скалы. Виктор не настаивал. Он даже признал, что, если не испытываешь желания испытать себя, заниматься этим глупо. Поэтому скалолазание уступило место походам в глухие места, наблюдением за воронами и сарычами и за удивительным искусством овчарок, а также беседам с их хозяевами, купанию в горных озерцах и поискам места, где бы поесть. Раз на большой тропе они встретили семь оленей, в том числе «десятирогого вожака». Этот случай потряс обоих, особенно Виктора.
