Еще среди постояльцев был мрачный, очень немолодой мужчина, который слишком много пил, а больше, кажется, ничем не занимался. Памятуя о Викторе, Мэгги сочла его весьма подходящим объектом эксперимента, потому что он, как она для себя сформулировала, был «сбившимся с пути порядочным человеком». Главной ее целью было найти способ «будить» людей, выводя их к самому ясному и восприимчивому уровню, на какой те были способны. Обучившись этому искусству, она сумела бы помочь Виктору навсегда обуздать Чурбана.
Мэгги совсем не была уверена, что обладает хоть какими-то силами, но если они и были, то состояли, кажется, в том, чтобы направить внимание «пациента» на нечто, в пределах его видимости, но остававшееся до сих пор незамеченным.
Новый опыт начался с того, что Мэгги направляла внимание пьяницы на окружающие предметы: освещенный солнцем букет нарциссов в вазе; изящное достоинство, с каким вышагивал по полу кот; отношения обедавших за соседним столиком матери с маленьким сыном; бодрая рябь болтовни двух французов с дальнего конца столовой; вовсе не бросавшееся в глаза выражение святости, сквозившее порой в утонченных манерах молодой соседки старой дамы. Через несколько дней Мэгги показалось, что она добилась определенного успеха. Далее она попробовала склонить внимание пациента к мнению о нем других постояльцев, заботливо отбирая тех, кто не питал к нему отвращения и не презирал, а сожалел, что такой привлекательный, состоятельный человек катится по наклонной дорожке. Через несколько дней ей показалось, что тот проводит в баре меньше времени. Затем он совсем отказался от спиртного. Мэгги уверилась, что эксперимент закончился успехом. Но однажды она услышала разговор своего «пациента» с кем-то, невидимым ей. Он серьезно говорил: «Вы спасли меня просто тем, что вы есть. Если вы мне откажете, я снова покачусь в пропасть». Мэгги стала слушать. Голос утонченной молодой женщины отвечал: «Уверяю вас, так не годится. Я вас совсем не знаю, я не собираюсь выходить за вас ради ваших денег, и я вас не спасу. Вам придется самому себя спасать. Прошу вас, дайте пройти». Послышался шорох, и Мэгги поспешно отступила. Позже, подавая на стол, она подслушала обрывок разговора молодой женщины с ее старой подругой.
«Я разве что улыбнулась ему, не более того, а теперь он вообразил меня ангелом-хранителем». И этот случай заставил Мэгги сомневаться, что она обладает «колдовскими» силами, но все вместе подталкивало ее продолжать опыты. Ей казалось, что она развивает свои способности в том самом направлении, которое нужно, чтобы помочь Виктору.
