Для человека, который много лет пытался постичь тонкости различных интерпретаций Персидского Повседневного Стиля, то есть набора Социальных Правил, диктовавших, как следует одеваться на различные иранские торжества, повседневный деловой стиль был долгожданным облегчением.
– Итак. – Мисс Хоун напечатала что-то на компьютере, пару раз щелкнула мышкой и наконец повернулась к нам. Руки она положила на стол – одну на другую. – Простите, что пришлось вас вызвать. Обычно проблемы с дисциплиной мы решаем с учениками в классе, но сейчас меня беспокоит кое-что еще.
– И что же? – спросила бабушка.
– Если не считать вчерашнего происшествия, Лале лучшая в классе. Она первой выполняет задания. Читает книги, не предназначенные для ее возраста. И я волнуюсь, что Лале, возможно, скучно на уроках. – Мисс Хоун откашлялась и убрала выбившуюся из банановой укладки прядь за ухо. – Боюсь, это сказывается на ее поведении.
Лале скрестила руки на груди и уткнулась взглядом в носки кроссовок. Она надела свои любимые белые и на протяжении речи мисс Хоун не переставала стучать пятками, как Элли, мечтавшая, чтобы туфельки перенесли ее домой в Канзас.
Я поднял руку.
От некоторых привычек трудно избавиться.
Мисс Хоун сдержанно улыбнулась и сморщила нос.
– Да?
– А что насчет, – я сглотнул, – других детей?
Она моргнула.
– А что с ними?
– Что будет с детьми, которые специально называют Лале «Лолли»?
Мисс Хоун снова моргнула.
– Я не… Хм. Я этого не замечала. Обещаю, впредь я буду обращать на это внимание.
– А как вы поступите с Микой, который обзывает Лале террористкой?
Глаза мисс Хоун удивленно распахнулись.
– Это правда?
Лале по-прежнему сидела, не поднимая глаз. Я почувствовал, что она дрожит, положил руку ей на колено и тихонько сжал. Через секунду она кивнула.
– Что ж, это абсолютно неприемлемо, – поджала губы мисс Хоун. – Но думаю, он не вполне понимает, что говорит.
– А я думаю, понимает. – Голос у меня задрожал. Бабушка мягко тронула меня за плечо, но я не собирался молчать. – Скорее всего, он каждый день слышит подобное по телевизору. И видит, как белые люди относятся к таким, как мы с Лале.
Мисс Хоун сцепила руки.
– Не все, – сказала она.
– Я не… – начал было я, но бабушка меня перебила:
– Дарий хочет сказать, что вы выделяете Лале, наказывая только ее.
Я недоуменно моргнул и посмотрел на бабушку.
Я совсем не это хотел сказать.
Я пытался объяснить, что чувствует Лале.
И что чувствую я.
Хотя вряд ли бабушку это когда-либо волновало.
