– В пятницу.
– Продолжайте в том же духе. Если хорошо покажешь себя в этом сезоне, сможешь претендовать на стипендию в колледже. Особенно если подтянешь средний балл, – добавила она.
Я вгрызся в тако, чтобы избежать необходимости отвечать.
Проблема в том, что я сомневался, стоит ли мне идти в колледж. Я был практически уверен, что для меня это не лучший вариант.
Я знал, что бабушки желают мне добра, но почему-то от этого мне стало только хуже.
– Может быть, – сказал я, дожевав.
Пока бабушка убирала остатки ужина в холодильник, а бабуля мыла посуду, я взялся приготовить всем чай.
– Что там у тебя? – спросила бабуля, бросив взгляд через плечо.
– Те Гуань Инь.
Что переводится как «Железная богиня милосердия». Это китайский улун с самым крутым названием за всю историю чаев.
В других обстоятельствах я бы заварил его в гайване, но на троих его бы не хватило.
Бабушка с бабулей сели на диван – каждая в своем углу, а я устроился в кресле. Через несколько минут бабуля взяла пульт и включила какое-то кулинарное соревнование.
Для людей, которые не использовали специи, бабушка и бабуля поразительно увлекались подобными шоу.
Так мы сидели и пили чай, и молчание нарастало между нами волной упущенных возможностей.
Я хотел, чтобы бабушки предложили мне сесть рядом с ними.
Хотел, чтобы они поставили шоу на паузу и мы бы поговорили.
Хотел, чтобы они были больше похожи на Маму и Бабу.
Но не знал, как сказать об этом вслух.
Так что я сказал:
– Пойду спрошу Лале, не хочет ли она чаю.
Дверь в комнату сестры была полуприкрыта, но я все равно постучал: один раз, потом три, потом еще три. Это был наш секретный стук.
– Хочешь чаю?
– Да.
Лале подобрала ноги и разрешила мне сесть к ней на кровать. Там лежала большущая нежно-розовая подушка с подлокотниками и фиолетовой бахромой сверху. Вмятина посередине намекала, как много часов Лале провела, читая на этой подушке.
Я протянул сестре керамическую дегустационную чашку с логотипом «Роуз Сити» и наклонил голову, чтобы прочитать надпись на корешке.
– «Сияние»? И как, тебе нравится? – спросил я.
– Ничего.
– Не страшно?
– Нет.
Лале подула на чай и сделала глоток. Я отхлебнул из своей чашки.
– Хм. – Лале причмокнула. – Сладко!
– Чувствуются медовые ноты, – подтвердил я. – И молоко. Но сахар я не добавлял.
– Правда?
Я кивнул.
Лале снова поднесла чашку к губам.
– Мне нравится. Но персидский чай все равно лучше.
– Я запомню.
Мы сидели, наслаждаясь компанией Те Гуань Инь, а потом я спросил:
