— С краснопресненского, — уверенно сказала начальница, и губы её зло сжались в две бледных линии.
— Точно так. Стоило русалкам открыть переход в свои теплые нерестилища, и в тоннель разрядились бы все аккумуляторы.
— И имели бы мы посреди Москвы полный тоннель ухи, — добавил я.
— Стожар, ну вы-то куда? Интеллигентный человек, не уподобляйтесь этому… хищнику, — процедила Вересаева.
— Ухи — это в лучшем случае, — как ни в чём не бывало продолжил Сфинкс. — Если бы вместе с аккумуляторами детонировала банка, мы имели бы подгоревшие королевские креветки.
Замдиректора выхватила устройство из его рук. Уже в спину ей Сфинкс закончил:
— А представьте, если бы банка была полной? Сквозной тоннель в мир, покрытый океанами! Аквапарк на Красной площади и рыбалка с Останкинской башни!
Она сделала нервное движение плечами, словно хотела обернуться, но сдержалась. Прошла прямиком к бурунам, крутящимся по водяной преграде.
Буруны раздвинулись, поднялись двумя вертикальными волнами и обхватили мою начальницу, полностью скрыв от глаз. Никто из полутора дюжин сотрудников, суетившихся на платформе, не обратил на это ни малейшего внимания. Значит, всё в норме, так и должно быть.
— Слушай, зачем ты ей так жёстко? Банка же была для отвода глаз, ты сам говорил?
— Проверить хотел. Что-то мне подсказывает, неспроста она нас с тобой трансформатор проверять отправила. Не верю в такие жёсткие совпадения.
— Ну, знаешь! Если она и была в курсе, то вида не подала. Все эмоции натуральные. С поправкой на то, что это Елена Владимировна и её эмоции попробуй прочти. А потом, устраивать такую опасную аварию ради нас двоих — не слишком ли круто?
— Эка ты хватил. Гибель королевской стаи при миграции — это если не война, то как минимум разрыв дипломатических отношений. Вересаева не дура, такими вещами шутить не будет.
— Вот-вот. У меня ощущение, что она всерьёз напугана.
— И тем не менее, провалиться мне на месте, если она не знает об этой истории гораздо больше, чем мы с тобой.
Я хотел было ответить, что ей такое знание по рангу положено, но тут вновь заволновались буруны. Вересаева вышла из водяного столба — совершенно сухая, машинально отметил я краем сознания — и пристально посмотрела на меня. А потом поманила пальцем.
— Королева хочет видеть тебя, — пояснила она негромко, когда я подошел поближе.
— Только меня?
— Вот мне самой интересно. Диверсию, если не кривить душой, предотвратил Сфинкс. Но видеть она желает тебя. Мне бы очень хотелось знать, что это значит?
