— Нет там света. По-моему, его вообще нигде нет.
— Да, я уже понял. Тут работнички трудились, золотые руки. Они через этот же шкаф, снизу, пропустили и кабель питания, и даже линию связи. Всё сгорело, всё. Нам повезёт, если успеем.
— Успеем что?
— Успеем починить, пока то, что сидело в кладовке, не придёт сюда посмотреть на нас.
Он вынул из хлама белую металлическую трубку. Кажется, раньше это была ручка той самой тележки. Ткнув ей в пучок проводов, Сфинкс вызвал скрежет, сноп искр, резко одёрнул руку — свет в комнате дважды моргнул и включился. При этом мне послышалось, что кто-то охнул и зашуршал за дверью.
— Забирай банку, держись ближе ко мне. И не шелести пакетом, идти нужно очень тихо. Но быстро. Увидишь Бабайку — сядь и накрой голову руками. Не беги, не прыгай на нее, боже упаси. Просто сядь и зажмурься, понял?
— Бабайку, значит. Из кладовки.
— Скажи спасибо, что не подкроватный монстр. Бабайку хоть можно обратно загнать. Она не настроится на твой страх, чтобы преследовать до конца жизни, как правило — недолгой. Ладно, пошли.
В коридоре не горела половина светильников. Из уцелевших каждый третий моргал или светил вполнакала. Сфинкс, пробормотав: "Как же мне это не нравится!" — пошел первым.
До перекрестка мы добрались спокойно, без приключений. Хотя Бабайка мерещился мне в каждой тени. Трудности начались, когда впереди показался тупичок с кладовкой.
Свет в коридоре, ведущем к выходу, не горел. Одна полуживая лампочка светила вдалеке за поворотом, и мне сразу стало казаться, что в её отсвете что-то шевелится. Сфинкс, оценив обстановку, остановился и прошептал:
— Туда нельзя. То, что сидело в кладовке, теперь там. Придётся выходить через Киевскую.
Я охотно кивнул в ответ.
— Только это ничуть не лучше. Через заброшенный тоннель придется идти. Рискнем?
Я неуверенно развел руками. Заброшенный тоннель не звучал приятно, но мне в тот момент казался милым и желанным местом, в сравнении с жутью, вздыхающей впереди во мраке.
— Ладно, Буньип же как-то прошёл там. И мы попробуем. — Сфинкс аккуратно, не выпуская перекрёсток из вида, свернул в другой коридор.
Мы шли теперь гораздо быстрее, подстёгиваемые фантазией о том, кто может красться сзади. Тем более, что свет становился всё более тусклым, а однажды моргнул, оставив нас в кромешной тьме на целую секунду. Мы выхватили фонарики, но лампы, загудев, снова зажглись.
Поминутно оглядываясь, мы добрались до бокового ответвления коридора, короткой лестницы в шесть ступеней и огромной круглой двери с сейфовым штурвалом вместо замка.
