— Мне кажется, ты преувеличиваешь, — не сдавался я. — Это задача не так сложна, есть и покруче. Но в них во всех главное — отыскать противоречие.
— Это задачу Брехун успешно эксплуатирует уже лет пятнадцать кряду. Просто надо знать Брехуна, у него сам директор попадёт впросак. Особенно, если мохнатому не захочется отвечать на его вопросы.
Мы вышли ещё к одной решётке, на этот раз с калиткой. Навесной замок на вид был неприступным, но крыс настаивал, упираясь передними лапками в ржавый прут. Сфинкс толкнул, калитка заскрипела и распахнулась со стороны петель.
За решеткой начинался нормальный тоннель, железобетонный. Давно не хоженный, но не такой страшный, как крысиная нора. В дальнем конце коридора, к нашей радости, жёлтым пятном светила лампочка.
— А почему меня обязательно выводить таким сложным путём? — спросил Лёшка.
— Потому что ты влез на объект с таким уровнем секретности, что тебя легче скормить на месте ремонтникам, чем исключить утечку информации. Кстати, тебе желательно не показываться в метро недели две, чтобы к нашим операм в лапы не попасть. Пусть сперва всё утихнет.
Сфинкс остановился. Мы добрались до тусклой лампочки над дверью, обитой жестью и покрашенной в традиционную для метро шаровую краску. Потянув за ручку, убедились, что дверь не заперта.
— Бардак! — заключил Смыслов, заходя вслед за нами в короткий мрачный коридорчик ещё с тремя дверями, копиями первой.
— Ммм? — вопросительно протянул Сфинкс, обернувшись.
— Свет горит, двери нараспашку… Особо важный инфраструктурный объект, называется!
Сфинкс растянул губы тонкой ниточкой. Я понял, что сейчас он отмочит какой-нибудь фокус. Но хоть убей, не представлял, как можно нас разыграть в такой ситуации. А он дождался, пока дверь, закрывшись, брякнет оторванной щеколдой, и улыбнулся шире. Снова потянул за ручку.
— Я тебя умоляю, что тут запирать? Старые швабры?
Это было невероятно. По ту сторону оказалась крохотная каморка, тёмная и пыльная. В ней едва помещался веник, пирамида из трёх вёдер, вставленных одно в другое, да груда полуистлевших тряпок. Бетонный коридор исчез, словно мираж после заката.
— Это… это как? — выдавил из себя Смыслов.
— Точно так же, как у Буньипа на Киевской. В одну сторону дверь открывается в одно, а в другую — немножко другое. Если правильно открывать. Вот нам и узнать бы, кто этого гада научил, как правильно!
— Только без шуток! Много в метро таких дверей?
— Много, не много… Хватает. У кого-то больше, у другого меньше.
