— И вам здравствуйте! — «подставила левую щеку» я.
— Что на этот раз выпрашивать будешь? — с мрачным видом не повелся на мое христианское смирение он.
— Деньги, — просто и честно сказала я. — Много денег.
И улыбнулась, как мне казалось, милой дружелюбной улыбкой.
У Льва Юрьевича дернулся левый глаз.
— Что Ольга опять натворила? — без лишних реверансов задал он вопрос, сердито.
Вот это по-нашему! Уважаю деловой подход.
— Ваша супруга приходила, била меня, — наябедничала я и загнула первый палец. — Больно била.
Лев Юрьевич сохранил спокойствие, но левый глаз задергался сильнее.
— Перепутала меня с Ольгой, — пояснила я. — Спросила только, где Горшкова с двадцать первой квартиры. Я сказала, что это я, и она сразу бить меня начала.
Лев Юрьевич что-то буркнул сквозь зубы, я точно не разобрала, но явно не комплемент.
— Все соседи видели, моя репутация пострадала, — загнула второй палец я, смущенно.
Лев Юрьевич скривил лицо, но как-то равнодушно, что ли.
Мне вот даже обидно стало от такого безразличного отношения к моей репутации. Чай не чужие люди теперь.
— Ольга отказалась от Светы. — расстроенно от его черствости и безразличия продолжила загибать уже третий палец я, — Отец Светы тоже. Они не нашли ничего лучшего, как спихнуть ее мне. А я сейчас развожусь с Ольгиным братом, так что мне Света более чужая, чем вам.
Лев Юрьевич побагровел и вытаращился на меня с таким видом, примерно, как наш дворник Семен на календарик с отметкой, что летние каникулы уже начались.
— Ну, вы же со Светой как-никак не чужие, — четко разъяснила свою позицию я, — но, если вам некогда Светку забрать, я могу вашей жене домой отвести, адрес уже знаю. Я же все понимаю, совещания у вас, дела и все такое. Кстати, телефон ваша жена мне потом оставила, когда мы разобрались. Только мне бы побыстрее, а то Светочка уже мне все обои помадой изрисовала, придется переклеивать, видимо…
— Издеваешься? — буркнул Лев Юрьевич, прям даже очень сердито. — Ладно. Говори. Сколько?
— Но я еще не закончила, — виновато захлопала ресницами я. — Еще три пункта.
— Так! — стукнул кулаком Лев Юрьевич. — Сколько? Говори и проваливай! Видеть тебя не хочу!
— Полторы, — застенчиво обнаглела я.
— Дам тысячу и вон отсюда! — прорычал он и принялся открывать сейф, нервно гремя ключами.
И чего так злиться?
Я принялась скромно перечислять четвертый пункт.
…..
В общем, выходила я из кабинета Большого Человека богаче на тысячу сто рублей. А это на четыреста рублей больше, чем изначально предполагалось. Хотя на четыреста рублей меньше, чем изначально запрашивалось. Торговаться Лев Юрьевич, конечно, умеет. Большой Человек поэтому.
