— Что? — по японке было видно, что ей действительно интересно.
— А там вот именно это самое, ОНО. Всё в процессе. — Мартинес сделала красноречивый жест руками.
— А дальше?
— А дальше рассказывает сестра отца, одна из: "Иду я из подвала на второй этаж по лестнице. Тут с первого этажа выскакивает Дальхис...".
— Кто это?
— Моя мать. "...и несётся по коридору на выход, разбрасывая всё подряд, что на пути попадётся".
— Пф-ф-ф-ффф.
— ... А следом несётся голый Серхио в одних носках с возбуждённым пенисом и кричит: "Камила, остановись! Это — не то, что ты подумала!"
— Бл*. Ну и история. — азиатка задумчиво скользнула взглядом по пирамидке латиноамериканки. — И ведь не врёшь, и не выдумала.
— Есстессно. Миру, как ты думаешь, зачем я тебе это рассказала?
— Чтоб сделать намёк.
— Точно. Ещё — чтобы ты расслабилась, перестала морщить попу и честно призналась...
— Щ-щас!
— ... сама себе. Мне говорить ничего не надо — у меня уже есть моё мнение.
— Рыжий сейчас в кабинете Свина, — неожиданно выдала Хамасаки.
— Откуда знаешь?!
— Я сама маме написала, что он Лысому глаз выбил, — призналась азиатка.
— Вот сейчас, когда мы с тобой разговаривали?
— Да. У мамы аналог родительского контроля, только шире: Рыжий же не гражданин. Короче, она пишет, что его браслет активен, а сам он у Трофимова.
— Давай подождём его? — приняла быстрое решение Мартинес. — Не пойдём без него в класс? Уж наш рейтинг разок стерпит.
— Давай... Но когда он появится, я с ним сама поговорю, наедине. Без вас.
— Без проблем.
Обе одновременно заметили Эрнандес, ведущую под руку китаянку по малой беговой дорожке школьного стадиона.
Айя присмотрелась чуть тщательнее: судя по лицу лучшей подруги, разговор той с хань складывался не особо легко.
— Хоть бы Али-старший не успел заявиться, пока Ана с Сяовэнь не договорит, — задумчиво заметила латиноамериканка.
— Думаешь, нам любых Али стоит опасаться? — успокоившаяся и как обычно собранная Миру щёлкнула ногтем по своему браслету от HAMASAKI INCORPORATED.
Намёк на семью и опекунство матери был более чем прозрачен.
— Думаю, не стоит расслабляться раньше времени, — передёрнула плечами Мартинес.
— Слушай, а вот эта твоя история. Когда твой отец твою мать голый догонял.
— М-м-м?
— Как она его потом простила? Он же прямо при ней... ???
— Мы на это смотрим проще — этнопсихология. То, что батя натягивал кого-то ещё, не делало его готовность делать для мамани всё, что она захочет, меньше.
— Это же... Не могу подобрать нужного слова, чтобы тебя не обидеть. Всё-таки речь о твоих родителях.
