— Вот и молчи, это правильно. Я с тобой в душевном порыве поделилась не затем, чтоб ты мою родословную изучала.
— А зачем?
— Чтоб ты расслабилась и перестала морщить попу, когда с тобой все и так как со стеклянной вазой носятся. Кстати, чуть не забыла! Миру, если твоя китайская подружайка согласится, лично ты поставишь подпись под назначением Эрнандес на твоё место? В последний день своих полномочий?
— Хоть сейчас. Перед смертью не надышишься.
— Сейчас не надо. Спасибо, приняла.
Айя без паузы отправила новость подруге.
***
Интерлюдия 2.
— Каким образом они тебя спеленали? — после нескольких минут достаточно напряжённого общения Ана мысленно признала, что добиться от Юнь нужного будет нелегко. — Ладно, в кресло ты вцепилась всеми четырьмя, хотя сутки и мало что решают... Но ты можешь хотя бы сказать, каким образом эти волосатые обезьяны, твоими словами если, смогли тебя спеленать, как семимесячную?! У тебя что, матка отвалится?!
— Я не могу посвящать тебя в ТАКИЕ детали. Это касается всей диаспоры. — Юнь, судя по лицу, что-то решила для себя и сейчас откровенно упёрлась. — По крайней мере, в школе. Для ясности: я понимаю, что вы сейчас на коне. У меня тоже есть свой прогноз о том, что будет на выборах. Но...
— Хочешь, в морду дам? — абсолютно спокойно предложила Ана.
— Попробуй! — китаянка мгновенно изобразила свернувшегося в клубок ежа.
Эрнандес молча уронила под ноги два рюкзака (свой и Рыжего) и сгибом локтя захватила шею собеседницы. Соединив ладони в замок, баскетболистка одновременно согнула свои ноги в коленях и без особого труда повалила более лёгкую Сяовэнь на землю, оказавшись сверху.
"О. А вас борьба в партере, хе-хе, 😍" — пришло от Мартинес без пауз.
В переводе на человеческий это значило: та как обычно валяет дурака, но за обстановкой наблюдает через расширение ускорения. Почему — сказано не было; значит, она сама ещё не во всём уверена. Но мысли по поводу происходящего имеет.
Видимо, грядёт разбирательство с родней Лысого, подумала про себя баскетболистка, а вслух продолжила общение с одной из двух глав школьного самоуправления:
— Тебе удобно?
Повозившись, Ана разбросала пятки пошире, исключая на всякий случай контратаку китаянки.
Хань заворочалась под более рослой противницей, потешно болтая в воздухе ногами и не имея сил разорвать чужой борцовский захват. Ещё она попыталась наносить какие-то удары, но на это латиноамериканка только глумливо хмыкнула:
— Чё, не работает?
