– Короче, – говорю я, – автобус подъедет к «Московской». Вы пойдете по переходу, выйдете слева и сядете на тридцать девятый.
– Не напрягайся. – Хуршед хлопает меня по колену. – Самолет не сегодня. Вещи у тебя положим, погуляем, а завтра полетим.
– Саша-джон! – Бахти виснет на моей шее. – Саша-джон, мы будем тихо. Еще невеста подарок купить надо.
Хуршед начинает ржать непонятно над чем.
– Ну? – я заглядываю в его наглые глаза.
– Ничего, ничего, потом скажу. Ты один живешь?
– Один, и что?
– Короче, этот долбоеб еще девственник.
– Ты охуел? – я толкаю его в бок. – У меня не таджикский бордель.
– В багаж. Ты не сдашь духи и лак, – напевает Хуршед. – Мы сейчас поедем к тебе.
– Саша-джон, пожалуйста! – Бахти пританцовывает в проходе, как левретка, – мы ненадолго, я же твой друг.
Пожилая тетка с ведром нарциссов рявкает:
– Молодые люди, хватит скакать, вы и так своими вещами все заставили!
Другие пассажиры перестают клевать носом и смотрят на нас исподлобья. Мы едем дальше молча, глядя в окно.
– Откройте заднюю дверь, – требует Хуршед на площади Победы.
Мы вываливаемся из автобуса как бараны, ручки сумок цепляются за чьи-то ноги, пластиковые пряжки трещат, Хуршед матерится, Бахти постанывает от натуги.
– Куда тебе столько барахла? – я даю ему подзатыльник.
Вещи брошены в коридоре, Бахти с Хуршедом забились в ванную, торчат там уже полчаса. Стучу им:
– Пол не залейте, вы уедете, а мне с соседями разбираться.
Хуршед оприходовал мой фен, Бахти отталкивает его от зеркала и старательно зачесывает свою волосню. Брызгается моим парфюмом.
– Ну, мы пощли?
– Куда это вы пошли?
– Саша-джон, ты обещал! – Бахти смеется и подмигивает мне. У него хорошее настроение. У таджиков всегда хорошее настроение, потому что они курят много травы. – Я тебе все что хочешь привезу. Я вернусь через месяц. Я быстро женюсь. Слушай, Саша-джон, полети со мной?
– Что мне там делать?
– В гости… – они всегда приглашают в гости. Им это раз плюнуть. Гостеприимный народ. Я еще не видел ни одного русского, который бы хотел к ним в гости, но они нам всегда рады.
* * *
– Видел, как этот мудак магазин назвал? – хихикает Бахти. – «Сикаман»! Значт, он всех ебат будет.
– Скажи ему «каракет маймун», – шепчет Хуршед. – Ну, скажи.
Хозяин-узбек щурит и без того узкие глазки. Бахти берет пиво и презервативы, хозяин лыбится:
– У меня вчера таджичка отсосала за двести рублей. На тебя похожа.
– У меня вчера твоя мамаша отсосала за сто, – отвечает Хуршед. – И сам ты конченый пидор.
