Разволновавшись, он вскочил с кресла и походил по комнате, чтобы успокоиться. Потом снова принял бесстрастный вид и встал напротив Огинского, положив руки на спинку кресла.
– Однако к делу. Оставаясь в бездействии, вы тем самым покажете свое недовольство новым état de choses[14], отрицая добрые намерения императрицы по отношению к вашим соотечественникам. Я сделаю вам ряд предложений, а вы выберете из них то, что вам подходит. Итак. Королевские владения из-за нынешнего плохого управления сильно потеряли в стоимости и приносят слишком малый доход королю, обогащая лишь тех, кто ими распоряжается. Возьмете ли вы управление ими на себя? Занятие, вполне вас достойное.
– Благодарю за предложение, но не могу его принять: я не имею желания обогащаться, управляя имениями, которые мне не принадлежат, поскольку обладаю собственными значительными владениями и не стану жертвовать ради этого своим отдыхом и спокойствием.
Очень неплохо было сказано. Очень неплохо.
– Хорошо. Тогда возьмите на себя опеку над юным князем Домиником Радзивиллом. Ему идет шестой год, ему необходим присмотр со стороны человека честного и бескорыстного. Вы родственник этого семейства; состояние Радзивиллов огромно, но дела их расстроены.
Опекуном Доминика Иеронима прежде был его дядя Мацей Радзивилл, супруг Эльжбеты Ходкевич – кузины Огинского. Мальчик являлся Несвижским ординатом, и с началом войны Мацей от его имени предоставил в распоряжение литовских войск все принадлежащие ему замки, арсеналы и созванное в Несвиже ополчение. «Прежде Отчизну, а после уж дом Радзивиллов видеть желаю счастливым», – это письмо Мацея Войсковой комиссии тогда специально отпечатали в типографии для распространения. Мацей поэт… И Михал всегда завидовал ему как музыканту: он написал целую оперу… После победы тарговичан Мацея лишили опеки над племянником.
– Я не беру под свою опеку никого, кроме вдов и сирот, не имеющих состояния, – отчеканил Огинский. – Князь Доминик, слава Богу, имеет мать и родственников, носящих ту же фамилию. Чем больше состояние подопечного, тем больше ответственность опекуна; я не желаю брать ее на себя.
По красивому лицу Зубова скользнула тень досады.
– В таком случае примите должность в польском правительстве – любую, по своему выбору. Причин для отказа у вас быть не может. Даю вам несколько дней на раздумье и жду вашего ответа.
На этих словах Зубов стремительно вышел в двери, не дав Огинскому возразить.
