Многие одобрительно зашумели.
— Твоя правда: здесь помирать надо бы, — поддержал щуплый возчик в натянутом на голову и плечи промокшем мешке. — И то по полю дорогу проложили, хлеба топчут!
Паренек у костра поднял голову. В отблеске пламени сверкнули задором чуть раскосые глаза.
— Не мутил бы людей, Михеич, — повернулся он к бородачу. — Сказали же в конторе: где деревня стоит, выстроят город — дома каменные, в три этажа. И деньги, и рабочих на перенос дадут.
Андрей Севастьянович подошел к навесу.
Паренек был Мишка Ионов, деревенский столяр, заводила в комсомольской ячейке. Мишу Филиппов уважал. Даром что безусый, но работящий и грамотный.
Бородача тоже узнал. Пятистенный, из лиственниц срубленный домина Михеича сверкал крашеными ставнями через один двор от его избы. Был Архип Михеич Кузин прижимист и изворотлив. Держал раньше по 50 и больше голов скота, приторговывал продуктами, обирая старателей. Потом притих, хозяйство свернул. Зажиточный середняк да и только. У него купил Андрей Севастьянович Гнедка за 65 рублей, когда вернулся. Деньги немалые, но конь добрый, выносливый.
Спор у костра продолжался.
— Ты, паря, помолчал бы, — отвечал бородач Мишке. — Что тебе терять? Штаны и то одни. За перевоз недорого отдашь. А протирать их на собраниях с девками в любом месте одинаково!
Кто-то прыснул в кулак.
Симпатии Андрея Севастьяновича были на стороне Миши. Но и мужикам он сочувствовал. Переселение означало, что и свою избу придется перевозить, а куда, еще неизвестно.
День понемногу угасал. Дождь усилился. Он стекал с навеса тонкими ручейками. Отблески пламенп подкрасили их, и поэтому казалось>8 что вокруг до самой земли свисают нити стеклянных бус. Сквозь эту завесу вдруг прорвался мужчина в брезентовом плаще — десятник Юрецкий.
— Севастьяныч, — обрадовался он, — тебя-то и ищу! Зайди в контору. Ты ведь землекоп? Хватит бревна возить! Завтра пойдешь в карьер.
С чего начинается большое строительство? С земляных работ, сооружения подъездных путей, строительной базы, жилья для рабочих. Так бывает всегда. Но в каждой стройке проступают зримые черты эпохи. Кузнецк-строй начался с землянок и бараков, с первых десятков землекопов-грабарей и плотников, с карьера, где добывался песок и гравий, с маленькой кузницы и первой «электростанции», мощностью в… 3,5 киловатта. Движок для нее строители обнаружили на старой мельнице в Кузнецке.
«…Трудно было тогда работать. На собраниях кулачье бузотерило. А лезло оно на площадку пачками. Приедет грабарь с лошадью — кто станет документы его проверять? Грабарь и грабарь, «временно работающий»… Выступали одни и те же крикуны — человека три-четыре, мы их хорошо приметили. Поддержка им была со стороны грабарей. Основные рабочие были всегда против крикунов», — писал в своих воспоминаниях один из первых коммунистов Кузнецкстроя, Трофим Степанович Гурьянов.
