, реаниматология, онкология и так далее. На следующий год мы должны были пойти по второму кругу, на этот раз сами став наставниками для новых интернов – по одному на каждого. По сути, нам предполагалось стать Байо – к счастью, это казалось чем-то запредельно далеким. Я толком не знал, чем именно занимались ординаторы на третий год, помимо трудоустройства или поиска вариантов продолжения обучения по более узкой специальности.
– Завтрак! – сказала Ариэль, протянув мне коричневый бумажный пакет и кофе. У нее были вьющиеся рыжие волосы и дизайнерский медицинский костюм зеленого цвета, с синей полосой по бокам.
Байо схватил пакет и изучил его содержимое. Неудовлетворенный выбором, он поднял голову.
– Как там ваша стая? – спросил он, имея в виду нашу группу интернов. Так их называли в этой больнице.
– Они вроде ничего. На самом деле отличные.
– Лучше бы вам поладить. Пока что ты с ними особо не видишься, но потом это изменится. Следующие три года вы будете вместе по восемьдесят часов каждую неделю.
– Прямо не верится.
– Личные конфликты, – предупредил Байо со злорадной улыбкой, – могут сильно усложнить тебе жизнь.
Большая часть первого года ординатуры состоит из череды 30-часовых дежурств. Все это время врач должен находиться на ногах и принимать решения, от которых зависят жизни.
Я еще не понимал все тонкости межличностных отношений в совместной работе с тремя другими интернами, когда ставки настолько высоки. На деле оказалось, что эта дружба, закаленная в боях, формируется небольшими рывками и полностью основана на взаимном доверии. Если мои коллеги не смогут на меня полагаться, если они не будут уверены, что я позабочусь об их пациентах так же хорошо, как это сделали бы они, то о слаженной работе не может быть и речи. Никакая доброта, юмор или эмпатия не смогут этого преодолеть. Без полного взаимного доверия ничего не получится.
В течение следующего часа я осматривал своих пациентов и готовился к обходу. В семь утра пришли новые медсестры.
– Дай им заняться своими делами, – сказал Байо. – Пойдем поговорим.
Я отошел с ним в угол.
– Скоро придет лечащий врач, – предупредил он, имея в виду сертифицированного кардиолога, который руководил всеми нами. – Очень крутой тип. Кардиолог от бога. Гениальный, но очень жесткий. Не любит, когда его время тратят попусту. Докладывай кратко, по делу. Сообщи все, что ему нужно знать про пациента, и переходи к следующему. Усек?
Не только американские врачи – медики разных стран после ночного дежурства находятся едва ли в лучшем состоянии, чем пациенты в больнице. Часто это приводит к автокатастрофам, когда врачи возвращаются домой за рулем.
