Гуси! Дикие серые красавцы, какое охотничье сердце восхищенно не забьется при виде вас? Сколько надо трудов, умения и осторожности, чтобы добыть вас, это известно только охотникам!
— Налетят… сейчас налетят, — шептал Нефед, вдавливая себя в снопы и сгибаясь в три погибели. От напряжения и неудобного положения кровь прилила к лицу, давила и стучала в висках. — Вот…
— Га-га-га! — с тревогой загоготал вожак и чуть ли не торчком взмыл вверх. За ним последовали остальные и тоже с криком.
— Опять не дотянули! Да что же это такое, Покараюшка? — с обидой воскликнул Нефед и только теперь обратил внимание, что в скрадке Покарая не было. Тихо позвал его. Подождав немного, громче повторил свой зов.
Поднявшись в рост, Нефед обмер. В десятке метров на чистой поляне сидел Покарай, черным пугалом ворочался, провожая взглядом каждую стаю. Нефед беззвучно пошевелил губами и, стараясь подавить негодование, закрыл глаза.
— Ки-ги! Ки-ги! — послышался клич казарок.
Нефед присел, но, вспомнив о собаке, высунул голову из скрадка и ласково простонал:
— Пока-ра-юшка, иди-и-и сю-да-а.
Тот услышал зов, но, поворачиваясь на него, заметил казарок и застыл, забыв обо всем, видя только птиц, несущихся прямо к нему. У него отвалилась нижняя челюсть и мелко задрожала, из пасти выпал красный язык, с него потекла обильная пена.
— Пока-р-р-рай! — рыкнул Нефед.
Пес судорожно дернулся, замотал хвостом, но не сдвинулся с места. Казарки увидели его, беспорядочно закигикали, повернули в море. Разъяренный Нефед вскочил, но в это время на него вынесся кряковой селезень. Выстрелив навскидку, охотник свалил его. Хотел сам пойти за ним, потом приказал:
— Ищи, Покарай!
Взвизгнув, тот сорвался с места, прыжками достиг скрадка. Поднял морду, шумно потянул воздух и весело полез в заросли. Возвратился быстро, важно неся в зубах большого селезня.
— Ну вот, так бы давно! — обрадовался Буханько. — А то расселся, как ворона на снегу. Рот раззявил. — Нефед отобрал селезня, сунул в пасть кусочек сахару. — Вот, пожалуйста, ты мне птицу, я тебе сахару…
Сглотнув награду, Покарай завилял хвостом и громко гавкнул.
— Чего гавкать-то?! — осадил его Нефед. — Ты же не дворняга, а — Покарай! Охотник — вот ты кто. Ну, привыкнешь, с непривычки всегда что-нибудь не так сделаешь. Мы еще с тобой покажем класс работы.
Но утрянка уже кончилась, птицы уселись в море на дневной отдых. Нефед добавил снопов, улегся отдохнуть. Рядом с ним повалился Покарай. Вскоре они крепко спали.
