ФИЛЛИП. В самом деле, истина - это роскошь, но тот, кто откажется от этой роскоши, будет обречен на самую чудовищную нищету.
РОСС. Мы все сгнием в этом проклятом аду! И все из-за того, что мы проиграли войну в Америке. Край диких дикарей и сумчатых тварей. Ненавижу!
КОЛЛИНЗ. Я все же предлагаю вернуться к делу Лиз Морден. Капитан Кэмпбелл, введите...
КЭМПБЕЛЛ вводит Лиз.
КОЛЛИНЗ. Морден, если вы будете молчать, вас повесят. Но если вам есть, что сказать в свое оправдание, его превосходительство может отменить приговор суда.
Долгая п а у з а.
РАЛЬФ. Дело в том, что она...
КОЛЛИНЗ. Отвечать должна обвиняемая.
ФИЛЛИП. Лиз Морден, вы должны сказать правду.
КОЛЛИНЗ. Мы ждем...
П а у з а.
РАЛЬФ. Морден, вас никто не станет презирать, если вы скажете правду.
ФИЛЛИП. Нет, вы не правы, лейтенант. Сказавшего правду всегда презирают. Вас, Лиз, возможно, тоже будут презирать, но я надеюсь, у вас достанет храбрости...
РАЛЬФ. Если тот солдат солгал...
РОСС. Вот! Он называет моих солдат лжецами. А все эта треклятая пьеса. Там офицеры все представлены лжецами и мошенниками, а судьи, заметьте Коллинз, все сплошь мздоимцы.
КЭМПБЕЛЛ. Ой, это смешная сцена. Ха-ха-ха!.. Тс-с-с!
КОЛЛИНЗ. И ты, Брут?
КЭМПБЕЛЛ. Ась? Да я что... Да если он такой меткий стрелок, так его можно и против французов. А что! Он же влет бьет! А?..
РОСС. Кэмпбелл!
ФИЛЛИП. Пьеса, похоже, уже начинает творить чудеса. Неужели вам не хочется сыграть в ней, Лиз?
РАЛЬФ. Морден, говорите же!
КОЛЛИНЗ. Вы должны. Ради нашей колонии.
ФИЛЛИП. И ради пьесы...
Долгая п а у з а .
ЛИЗ. Я не крала.
КОЛЛИНЗ. Но вы были возле склада, когда Кэйбл совершил кражу?
ЛИЗ. Нет. Я была там раньше.
РОСС. Но ты же знала, что он собирается очистить склад?
ЛИЗ. Знала.
РОСС. Знала и не донесла! Она виновна!
КОЛЛИНЗ. Недоносительство не карается смертной казнью.
РОСС. Да это заговор!
КОЛЛИНЗ. Возможно, потребуется повторное заседание суда.
ФИЛЛИП. Почему вы раньше молчали, Лиз?
РОСС. Потому что не успела сочинить лживое оправдание.
КОЛЛИНЗ. Майор, вы принижаете значение правосудия.
ФИЛЛИП. Так почему же?
ЛИЗ. Потому что тогда это было бессмысленно.
ФИЛЛИП. Бессмысленно говорить правду?
ЛИЗ. Бессмысленно говорить...
РОСС. Слову воровки вы верите больше, чем слову солдата.
КОЛЛИНЗ. Солдат был пьян.
РОСС. Солдат есть солдат. И он имеет право на уважение. Смотрите, губернатор, вы дождетесь бунта.
ФИЛЛИП. Не сомневаюсь. Но прежде я надеюсь дождаться спектакля. И еще я надеюсь, Лиз, что вам удастся ваша роль.
