– Что вы, сеньор! – воскликнул прилежный помощник. – Забыли, как в прошлый раз мучился тот бедолага-француз, когда низкое пламя не смогло его сразу сморить?
– Тогда помост был сооружён слишком высоко. Оттого и промучился, – сказал палач и, поднявшись на эшафот, со знанием дела отмерил расстояние до земли. – Сегодня же эту ошибку я исправил. Ладно. Отправляйся за осуждённой, а то народ уже собирается, и не забудь прихватить младенца.
– Слушаюсь, сеньор, – ответил помощник и пошёл в сторону тюрьмы.
Как только он подошёл к входу дорогу ему преградил Лука и спросил вполголоса:
– Ты хорошо запомнил, что я тебе сказал?
– Конечно, – ответил тот.
– Тогда забирай вот это.
Лука достал из-под полы своего плаща завёрнутую куклу и передал приятелю.
Тот быстро спрятал её под своей чёрной мантией.
– Сеньор Фортуна велел, чтобы ты передал осуждённой ещё вот это, – сказал Лука и протянул маленький пузырёк с какой-то жидкостью.
– Что здесь? – спросил будущий палач.
– Медленно действующий яд, – ответил кукольник и пристально посмотрел в глаза приятеля. – Отдашь ей выпить прямо в тюрьме. Когда будешь её привязывать к столбу на эшафоте, не удивляйся, если она уже будет мертва.
– Но ведь она же ведьма! – хотел возразить Луиджи.
– Ну и что. Какая тебе от этого разница, подожжёшь её живой или мёртвой. Делай, как тебе велят.
– Ладно, ладно. Будь спокоен. Сделаю всё, как ты приказал, – сказал Луиджи. – Жди меня на маяке.
– Смотри, придурок, не подведи, – пригрозил Лука. – Принесёшь туда младенца в целостности и сохранности. А то не получишь ни гроша.
– Что ты, что ты, – испуганно промямлил Луиджи и исчез в темноте тюрьмы.
Лука озабоченно отправился на маяк, а помощник палача отправился за осуждённой. Через некоторое время они вышли вдвоём из здания тюрьмы. Моника двигалась медленно, пошатываясь, с почти закрытыми глазами. Со стороны складывалось впечатление, что она находится в полуобморочном состоянии. Луиджи придерживал её одной рукой, а во второй прижимал к груди плотно запеленатого младенца, который не издавал ни звука. У эшафота их встретил палач. Первым делом он открыл лицо ребёнку и близоруко щурясь, удостоверился в его наличии. Луиджи помог едва стоявшей на ногах женщине подняться на эшафот и принялся крепко привязывать её к столбу. Сделал он это очень вовремя, ибо, как и предсказывал Лука, Моника уже успела отдать Богу душу.
Высоты костра, как и предполагал палач, вполне хватило. Пламя быстро пролезло сквозь широкие щели помоста и сразу же начало лизать бледные ступни Моники. Как только тело женщины полностью поглотилось огнём, Луиджи бросил туда младенца.
