– Устала с непривычки, – ответила Ирина и с умилением подошла к кроватке самого младшего.
Малыш мирно спал.
– Как карнавал? – спросила кормилица. – Правда, великолепен?
– Да, да. Грандиозное зрелище.
– А регата? – не унималась коренная венецианка. – Регату видели?
– Она только что началась.
– Правда, прелесть?
– Очень, – невпопад ответила Ирина и, вдруг догадавшись, сказала. – Послушай, кормилица. Я вижу, тебе не терпится участвовать на празднике. Ты можешь идти. Я вернулась и останусь с детьми.
– Право не знаю, госпожа, – заколебалась та, – я же не могу оставить детей. Хозяйка будет недовольна.
– За малышами присмотрю я. Мне вовсе не в тягость.
– Ох, и не знаю. Мне кажется, это не понравится сеньоре Лучии.
– Ступай, ступай. Я тебя отпускаю. В случае чего всё свалишь на меня. Я же вижу, что тебе не терпится пойти на карнавал.
– Вы правы, сеньора. Пропустить такой праздник для меня пуще смерти. Тоди уже не проснётся до утра, а грудничка я совсем недавно хорошенько покормила. Так что он будет долго и безмятежно спать.
– Иди, иди. Я с ними понянчусь. Для меня это только в удовольствие.
– Благодарю вас, сеньора. Век не забуду вашу доброту.
Сказав это, кормилица быстро спустилась вниз. Через некоторое время она, нарядившись в праздничное платье и с маской на лице, усаживалась в лодку управляемую привратником.
Ирина повернулась и начала с улыбкой разглядывать то на одного, то другого спящего ребёнка. Судьбе было угодно лишить её материнского счастья, и потому она частенько исподтишка засматривалась на чужих детей. Сейчас же, когда рядом никого не было, она могла дать волю своим непочатым материнским чувствам и без стеснения умилялась на малышей. Младший, будто почувствовав её взгляд на себе, недовольно поморщил личико и тихонько захныкал. Ирина легонько покачала его, приговаривая:
– Спи мой сладкий, мой хороший.
Затем она достала его из кроватки и, прижав к груди, стала нежно убаюкивать. Малыш, почувствовав человеческое тепло, затих и опять безмятежно уснул. Счастливая Ирина продолжала упиваться чужим ребёнком.
Пребывая в таком блаженстве, она не услышала, как к дому причалила лодка. Из неё вышли всё та же маска свиньи в сопровождении «мясника».
– Давай быстрее, а то скоро приплывёт привратник. Второго такого случая нам не представится, – торопила маска мясника вполголоса.
Они зашли в незапертую дверь и быстро направились в детские покои. Ирина, держащая в объятиях спящего ребёнка, услышав шум приближающихся шагов, с тревогой на лице обернулась. Дверь распахнулась, и в комнату вошли маски. «Мясник» держал длинный нож, но уже не деревянный, какой был на карнавале, а стальной с острым блестящим лезвием.
