“Искушение, князь, искушение, — убежденно сказал протоиерей А.И. Маляревский. — Враг подстерегает всякое доброе намерение… Гоните его от себя… Если бы Господь не благословлял Вашей поездки, то и не допустил бы ее”…
“Смотрите, батюшка, чтобы не согрешить… Вопрос идет о спасении всей
России… Если моя поездка не будет угодна Божией Матери и Святителю, тогда вся ответственность должна будет пасть на меня… Где полковник?.. Может быть, можно взять его с собою и представить Государю?..”
“Адреса своего полковник не оставлял, — ответил о. протоиерей, — и никто не знает, где он. После своего доклада он не являлся ко мне. Если он в Петрограде, то не мог не слышать о Вашей командировке. Почему же он не явился ни к Вам, ни ко мне, и не заявил о своем желании присоединиться к Вашей поездке в Ставку?! Возможно, что его и нет в Петрограде… Да и кто бы решился ходатайствовать о Высочайшей аудиенции никому неизвестному полковнику?! Тревоги Ваши от врага… Вы ведь не просили о командировке… Гофмейстерина Е.А. Нарышкина тоже не просила Государыню командировать Вас; я тоже не думал о возможности Вашей личной поездки, а рассчитывал, что, в лучшем случае, пошлют какого-нибудь генерал-адъютанта, или свитского генерала… А, если вышло так, что ехать приходится Вам, значит — такова воля Божия; значит — так угодно Матери Божией и Святителю Иоасафу… Нет, нет, пусть Ваши мысли не смущают Вас… Это — искушение, чтобы вызвать уныние и отнять веру в святость миссии Вашей… Имейте сами эту веру и в других возгревайте”…
“Я поеду, — ответил я, — но боюсь, что убеждения в необходимости именно моей поездки у меня не будет”…
“Напрасно, — возразил о. Александр. — Ваши мысли таковы, что последовательное проведение их должно вызвать Ваш формальный отказ от Высочайшей командировки. А, как Вы думаете, не порадовался бы враг такому решению?..”
“Пожалуй, что порадовался бы”, — ответил я.
“В таком случае и все, что вызвало бы такое решение, нужно приписать его козням”, — сказал протоиерей А.И. Маляревский.
Убежденный доводами о. Александра, я в тот же вечер отправил нужные телеграммы, а на другой день выехал в Белгород с тем, чтобы оттуда следовать в Харьков.
Глава 5. Белгород и Харьков. Встреча и проводы Песчанской Иконы Божией Матери
В Белгороде я пробыл только несколько часов. Встретивший меня на вокзале о. благочинный проводил меня в Свято-Троицкий монастырь, к мощам Святителя Иоасафа, а затем я прошел к Преосвященному Никодиму (замучен большевиками в Белгороде, в 1919 году), епископу Белгородскому, от которого получил предназначенный для Ставки Владимирский образ Божией Матери. После совершенного Владыкою напутственного молебна, исполнив поручения Обер-Прокурора, я отбыл на вокзал и со следующим поездом уехал в Харьков, где, предуведомленный о моем приезде архиепископ Антоний уже ожидал меня.
