— Ну что, Феденька, отдыхаем?
— Да, там теперь эксперты колдуют.
— А ты уже отстрелялся?
— Отстрелялся… Похоже, Коля, в этом деле все мы уже отстрелялись.
— То есть? — нахмурился Самойлов.
— Судя по всему, не наша тут епархия. Во всяком случае, без смежников не обойтись.
— Вещички?
— Они. Интересные такие вещички, я бы даже сказал — типа будьте-нате!
— Ну уж! — Капитан хмыкнул. — Что-нибудь по части ОБХСС?
— Бери выше.
— Неужели Конторы? Секретные документы, что ли?
— Зайдем, сам увидишь. Не сюда, в соседнее. Там и без нас тесно. — Поймав на себе неодобрительный взгляд капитана, Федор добавил:
— Ладно, порядки знаем.
Все запротоколировано и сфотографировано.
На откидном столике аккуратным рядком стояли многочисленные предметы, в их числе на треть опорожненная граненая бутылка виски с золотисто-бордовой этикеткой, длинная сигаретная пачка тех же тонов с латинскими буковками «Santos-Dumont», курительная трубка с чуть изогнутым черным мундштуком, два пустых стакана, два коричневых сигаретных окурка с чуть заметными пятнами розовой помады, обручальное кольцо, финка с пластмассовой наборной ручкой, полпалки твердо-копченой колбасы. Каждая вещь была упакована в полиэтиленовый пакет и снабжена биркой.
— И что? — поморщившись, спросил капитан. — Видал я все это хозяйство при первичном осмотре. Что ли, прикажешь из-за буржуйского виски Большой дом теребить? Бдительность демонстрировать? Они тебе быстро песню про коричневую пуговку напомнят. Сейчас, дорогой, не сталинское время, сейчас каждый, кто с понятием, подобное пойло хлебает невозбранно…
— Так ведь я, собственно, не это хочу показать. На полке поверх застеленного одеяла стояла продолговатая дорожная сумка ярко-красного цвета.
Федор наклонился над нею, двумя пальцами извлек еще один полиэтиленовый пакет с биркой и показал капитану. Самойлов присвистнул.
— Погоди свистеть, это, как говорили в старину, лишь первая перемена.
— Красавец! Такой и в руке подержать приятно, — Самойлов потянулся к пакету.
— Потом, капитан… Револьвер системы «наган», шестизарядный, калибр семь шестьдесят два, отечественного производства, 1930 года выпуска…
— Силен, бродяга! Уже и год вычислил.
— А как же! Особенно если вся цифирь на раме выбита. И звездочка с серпом.
Ствол заслуженный. Нутром чую — баллистика не пустая будет, где-то им уже работали.
— Блажен, кто верует… И это, говоришь, только первая перемена?
— Ага. Второй экспонат мы нашли в кармашке.
Федор вынул из сумки еще один пакет. Самойлов увидел две аккуратно упакованные пачки денег. Вид у купюр был непривычный.
