– Из моего сегодняшнего сна.
Она хотела расспросить его больше об этом сне, но не успела Паулина раскрыть рта, как Тим вновь крепко сжал ее в объятьях.
Паулина начала кашлять.
– Все будет хорошо, – успокаивала его она. – Тим, пожалуйста, отпусти: мне нечем дышать.
Но он не разжимал своих рук, пряча голову за ее спиной.
– Тим, – обратилась она вновь, – отпусти. Тим, ты… плачешь?
– Нет, – спокойно ответил он, хотя глаза его, правда, слезились. – Со мной все отлично, не беспокойся, – он наконец отпустил ее.
Паулина глубоко вздохнула, встала, а после с гордостью произнесла:
– Я знаю, где сегодня мы сможем вкусно перекусить. На севере недалеко отсюда есть милая деревня. Название, по-моему, Ро… – И тут она упала.
– Сегодня мы никуда не идем. – Он приложил ладонь к ее лбу: – У тебя жар. И кашель в придачу.
– Но деревня…
– Никаких «но». Сегодня ты лежишь здесь.
Паулина еще никогда не видела такой решительности в его порой таком серьезном взгляде.
– Я уже приготовил нам суп, – его холодные желтые глаза вновь наполнились теплом. – Правда, в ингредиентах только то, что смог найти в лесу. Сейчас принесу.
Он ушел, оставив дверь открытой, чтобы наблюдать за ее состоянием, пока стоит у костра с котелком.
«Тим ведет себя странно, словно он мой родитель, – думала она, видя как он посматривает на нее после каждого зачерпывания поварешкой. – Нужно идти».
– Куда ты собралась, Паулина? – Тим вопрошающе бросил взгляд на нее, когда та приблизилась к двери.
– Здесь душно, я задыхаюсь.
– Хорошо, садись у костра, – он усадил ее на бревно, предварительно накинув одеяло ей на плечи.
– Спасибо, – проворчала она, когда он передал ей чашку супа. – И за плед спасибо.
Ей стало неловко за свой тон, когда она взглянула в его уставшие глаза и вспомнила все, что он сделал для нее за это путешествие. Стыд окрасил ее лицо в красный, губы надулись.
– Тебе хуже? – Тим испугался ее вида и схватился за ее лоб, пытаясь проверить температуру.
– Хватит трогать меня! Мне от этого только хуже.
– Почему?
– Ты еще больше смущаешь меня этим. – Cлезы ее, стекая по щекам, падали прямо в суп, но она все продолжала плакать, не в силах сдержаться и не осознавая, почему это происходит. – Именно сейчас я поняла: ты всегда заботился обо мне, хоть раньше и пытался притворяться равнодушным и угрюмым человеком. Но ты не такой, Тим! Ты добрый, чуткий, всегда думающий о других, хоть сам стараешься выглядеть в глазах окружающих другим, порой обманывая даже самого себя. Но ты столько сделал для меня, часто втайне и молча, а я… Я ничего не сделала для тебя!
