Этого питала местная подстанция для того, чтобы его стыд был виден всем существующим неподалеку. Клен пробрался через дурацкую оградку и вырвал из-под седалища нужные провода. Процедив их зубами, он замкнул нужные с языком. Напряжение понеслось в мозг и Клену пришлось разучить зажигательный танец. Но танец ему не давался.
***
Облепиховая роща оказалась достаточно густой, а Клен радовался оказавшейся в руке и кричащей от счастья быть ржавой дубине. Он умело пробрался сквозь заросли и появился на полотне из одуванчиков, которое уходило за горизонт изумрудного неба. На такой своеобразной опушке стоял дубовый замок, и Клен с мгновение был ошарашен его мощью. Одуванчики скрывали ноги Клена по колено, он чувствовал приятную мягкую землю, в ней хотелось захлебнуться. Неподалеку виднелись тела больших черных кошек, Клен подбежал к ним и не пожалел пинка. Жирно рассмеявшись, он вдохнул нежнейший воздух и точно замер. Ни один из органов не дышал одышкой и не бил тревоги, даже преждевременной. Казалось, что волосы вот-вот будут готовы взорваться и встретить рассвет на самой далекой и яркой звезде. Клену было легко и он использовал это чувство, чтобы смеяться и плясать вокруг и через. Вскоре он услышал девичье пение и увидел, как со стороны замка к нему бежит принцесса. В натурально молочных волосах и лазуревом полупрозрачном платье. Он засмотрелся на кувыркающуюся грудь, на лазурно-розовые бедра, скользящие между собой словно пропитанные маслом розы. Он облизывался, представляя вкус только что придуманного масла, но резко отстранился, будто не причем, когда принцесса подошла ближе. – Я так рада, что ты меня вчера спас. Эти коты такие вонючие, – ее голос был слаще последней корки хлеба. – Проси, что хочешь, храбрый воин, – сказала принцесса.
Клен выпрямился. По его ноге пробежал мышонок, разгоняя мурашки и юное возбуждение. Запыхавшись, рыжий зверек сел на плечо.
– Я безумно счастлив, что мои труды стоили ваших исполнившихся мечт, принцесса, – сказал Клен и, призадумался.
– Что же тебя так беспокоит? – урчала она.
– Мне кажется, я не гожусь для работы в маркете. Я сделал ошибку, увидев скуку в работе в поликлинике. Простите меня, принцесса.
– Я прощаю тебя, воин, – сказала она и заплакала. – Правда твоя и я рада, что ты нашел свое истинное место. Нельзя быть одним из этих поганых пресмыкающихся! Отсталые существа! Сучьи тунеядцы!
Принцесса подавила свою истерику и протянула Клену сухощавую руку. Тот поцеловал ее и воспрянул гордостью. Принцесса посмотрела на него и улыбнулась. Гордый лик Клена ласкало творожное солнце, а молодое лицо растянулось в композиционной искренности. Мышонок поднялся на лапы и обнял Клена за голову. Он еще никогда прежде не был так рад за своего единственного друга.
