София отрицательно помотала головой.
– В последнее время – нет. Оно тоже создает у меня определенную иллюзию. А мне не всегда хочется жить в том мире, – она вздохнула и прикрыла глаза.
– А когда хочется? И что в нем интересного в этом вашем мире?
– Ну, как Вам сказать. Мой мир только мой, понимаете?
– Ну, тогда давайте молчать. Раз сегодня не вечер откровений, – согласился он в ответ.
– Давайте, у меня был сегодня крайне тяжелый день.
Шли секунды, минуты, получасы. Молчание затянулось. Но отчего-то оно не дарило никому из двоих ощущения тягостности пребывания вместе. В тишине рядом с морем редко у кого возникает чувство неловкости, величие и кажущаяся вечность существования которого поселяло чувство спокойствия.
Около полуночи София встала, потянулась всем телом к морю и пошла вдоль его берега иногда соприкасаясь с волнами пальцами ног.
– Дамочка, вы туфли забыли, – окликнул ее незнакомец.
– Меня зовут, Мария, – решив представиться чужим именем, ответила она, – А туфли? Подарите их кому-нибудь. Мне не суждено их больше надеть. Дважды. Это не комильфо, если Вы понимаете, о чем я.
– Понимаю. А встречаетесь Вы лишь раз? Я к тому, что, если вдруг захочется встретиться, давайте завтра на этом же месте. Я в эти края приехал на неделю раньше жены. Для того, чтобы многое обдумать. Как бы это не звучало. До свиданья, Мария.
Что до Софии, то она была рада возможности болтать с кем-то настоящим, без масок наигранности, и, тем не менее, оставаться инкогнито с незнакомцем. Ведь ночь так бережно скрывала их лица. Это как в детстве, когда ты говоришь, не то, что от тебя ждут, и то, что интересно собеседникам, а то, что ты чувствуешь здесь, в самом сердце. Обсуждать всякие обычности: будь то белка, стремительно взбирающаяся на ветку дерева или поздний завтрак в воскресный день.
Сбегая на следующий вечер с очередного праздника, по каменным ступеням вдоль линии пляжа, София мысленно пританцовывала. Будто вновь спешила из школы в парк, есть мороженое и наблюдать за птицами. Полету их свободы в просторах неба. Таких бесконечных, что даже запрокинув голову в высь, раскрыв широко-широко глаза, не сможешь различить его края и количества пушинок-облаков, верных спутников его синевы.
Сам разговор с незнакомцем начинался из неоткуда, спонтанно, будто и не прекращался вчера.
– Как вы думаете, у моря есть время? – задавала вопрос София.
– У всего есть время. Мы живем по его часам, – уверенно отвечал он.
