– А как же вечность? Выдумки? – продолжала она.
– На уровне сказки Андерсона.
– А бессмертность души?
– Пока она живет в нас. Но кто знает, кто будет ее приемником.
– С Вами интересно, однако Вы – классический циник.
– Но я никого не прошу меня понимать…
– Я часто так говорю, – удивилась она.
– Говорить – не главное, нужно так думать и верить, – убеждал незнакомец.
– А стоит ли верить?
– Вот это обязательно.
– У Вас на все есть ответы, как у моего мужа…
– Вы хотите, чтобы я ответил и подтвердил эту теорию? Значит Вы замужем?
– Да, и в последнее время, я понимаю, что, к сожалению… Видите ли мой муж – крупный бизнесмен… Ему не до меня.
– И? Вы счастливы?
– Глупый вопрос…
– Я бы сказал – не глупый, а самый что ни наесть обычный. На такой вопрос следует отвечать либо положительно, либо…
– Тогда – либо… – перебила она, – Знаете, устала я искать это счастье в чем-то ещё, кроме как в достатке и уверенности в завтрашнем дне.
– Вполне разумно, но не для Вас…Вы – натура чувственная, молодая, вам необходимо дышать чистотой и гармонией.
– Подобное было уже некогда сказано Шатобрианом[5]
– Так я повторюсь. Совсем не зазорно цитировать. В четкой и ёмкой фразе порой содержится намного больше, чем в целой книге философа. Вы занимаетесь любовью по крайней мере?
– Да, но не любовью, это больше походит на плату.
– Именно, поэтому Вы так любите море. Оно приносит некое умиротворение Вашей душе.
– Я бы сказала скорее да, чем нет…
– А часто ли Вам приходит в голову сбежать ото всего этого?
– Часто, – подтвердила она, – Потому я с Вами сейчас здесь. В ночи. Говорю обо всем и ни о чем. Понимаете ли, как это дико, быть с кем-то и не наслаждаться им, ничего не чувствовать. Совсем.
– А Вы думали тогда, что будет иначе?
– Нет, я думала, что я – другая. Что все смогу, придумаю себе. Поверю в это и привыкну.
– Привычка – скверная штука…
Теперь София приходила на пляж каждый вечер. Оставляя на песке очередные туфли и запятую в диалогах с незнакомцем, она с непривычной легкостью отдавала себя дома в таинственное царствие Морфея. Засыпала со сладостной, появляющейся из подсознания мыслью о предстоящем вечере так полюбившихся ей «разговоров на песке». Сны были яркие, медово-ванильных оттенков.
На приемах у друзей Доминика, сохраняя кажущуюся невозмутимость, она остро чувствовала, как становится приятно внутри от томящего ожидания новой встречи. Лишь скинув туфли – оковы на пляже, София вновь обретала свободу движений, мыслей, простоты босых ног. Пропуская мимо своих, украшенных бриллиантами ушей, лепет собеседницы, София вглядывалась вдаль. Туда, где меж раздувающихся штор окна летней веранды, серебрится море. Манит ее своей открытостью, легкостью предстоящего тет-а-тет.
