– Ну вот еще! Хотя знаешь… До субботы.
– Повинуюсь… – согласился Сергей.
– К полудню, – уточнила она. – Записывай адрес… – продиктовала. – Записал? Жду! – и повесила трубку.
Не прошло и трех минут, как телефон зазвонил снова. Сергей, придерживая на затылке полотенце со льдом, решил, что на сегодня с него хватит. Но аппарат звонил и звонил. Досчитав до 12 раз, парень не выдержал и снял трубку.
– Это снова я, – услышал он голос Анны. – У меня 2 года назад мать умерла. Будешь у нас – не касайся этой темы. Отец до сих пор переживает. Кстати, а ты не хочешь узнать, как я получила твой номер? Ну, пока… – нежно шепнула она, отключилась.
Абонент послушал гудки, положил трубку и вытащил кабель из розетки. Засунул письмо под подушку и лег спать.
В оставшуюся часть недели Сергей разгребал дела и заново приспосабливался к коллективу. Присмотрелся, между прочим, к Настеньке. Она была из тех субтильных девиц, о которых говорят: «В ней больше гонору, чем мяса». Проворная такая штучка.
Девушка оказалась активной и общительной. Но с Сергеем держалась подчеркнуто корректно и независимо. Впрочем, он не особенно задумывался над этим – проблем и без того хватало.
До скандала руки не дошли.
Ноябрь подходил к концу, отплевываясь последними охапками осенних листьев. Заморозки чередовались с оттепелями, делая город малопригодным для пеших прогулок. Пассажиры толклись на остановках. Месили снежную кашу. Транспорт опаздывал. Машины в бесконечных пробках забрасывали друг друга ледяной грязью. Утренние сумерки плавно перетекали в вечерние. До Весны оставалась еще целая вечность.
Субботним утром Сергей дождался, пока рассвело, и выбрался на улицу. Он зашел на рынок, купил букет желтых хризантем, поймал частника и отправился в гости.
Жигули забытой модели слегка побрякивали подвеской, но шум ее почти не ощущался за ревом пробитого глушителя и русского шансона. Мужчина, разместившийся за рулем, являл собой образчик национального извоза, зато был дешев и прост в обращении. К тому же упаковка освежителя воздуха в машине не только наводила аромат, но и радовала глаз. Это была не какая-нибудь картонка елочной формы или листок с видом обнаженной красотки. Нет! Настоящая корона, перед которой меркнут все жалкие образчики современных ароматизаторов. Корона, с цыганской изощренностью выполненная из красной, золотой и черной пластмассы, имела на макушке полумесяц с красным камнем, покрутив который можно было открыть вентиляционные щели, и наружу вырывался запах жидкости для чистки унитазов, что создавало в автомобиле атмосферу цивилизованного придорожного сортира, которую не компенсировали даже цветы, скорчившиеся на заднем сиденье.
