–О Сократе мы тоже знаем из "Диалогов" Платона, – пожимал он плечами.
Мой друг не боялся ловить рыбу истины в мутной реке русского времени, смывающей все. Как стремительно здесь устаревает реальность!
–Отсюда побочная мысль: реальность – это язык, – говорит по этому поводу мой друг, – Русский фундамент – зыбучий песок времени, засасывающий все. Это цивилизация стремительного времени. Нам повезло. Только здесь одно поколение может прожить много жизней.
Толстый поддерживал обширные знакомства в кругах художественного подполья Девятки и города. Сегодня мы направились к одному из корифеев андеграунда— Саше Петрову.
Саша встретил нас довольно хмуро. Не потому что был не рад, а потому что у него такие манеры. Я уже обращал внимание и раньше, что соцреалисты мужиковаты на вид, в Саше же первого взгляда чувствовался интеллектуал до мозга костей, что предвещало интересное зрелище.
Обычных вопросов "как жизнь” Саша и Толстый друг другу не задавали. Саша молча полез под ковер, где он хранил холсты. Хотя "холсты" – неподходящее слово. Так как Саша не был членом союза художников, всякие там холсты – масло— кисти где бы он взял? Они продавались в спецмагазине для членов. Сейчас у Саши был период, когда он пользовался строительными красками и строительными инструментами. Творил он на фанерных щитах и на напольных покрытиях. По этому поводу он говорил: "Реальность – единственный настоящий материал художника. Техника – это мутное стекло между художником и зрителем".
Саша говорил название, затем некоторое время держал перед нами картину. Саша и Толстый понимали друг друга с полуслова.
– Дуб, – говорил Саша безразличным голосом.
– Почему? – спросил Толстый.
– Это дуб, выросший в тоталитарном государстве, – пояснил Саша.
– Тогда понятно, – сказал Толстый.
Когда просмотр был закончен, мы посидели немного, как бы переваривая увиденное. Толстому всегда нужно найти слова. Мне нравилось то, что я видел, но я не пытался найти слов. В отличие от Толстого, у меня не всегда есть что сказать.
Саша сложил на пол картины, постелил ковер и уселся сверху на стуле.
– Твой коньяк будем пить здесь, или на улицу пойдем? – спросил он.
– Как хочешь.
– Тогда на улице. Я устал от своей хаты.
И мы покинули Сашину квартиру. Талант владельца оставил следы на каждом сантиметре ее стен и обстановки, у Саши был дар поставить рядом два пятна краски так, что это становилось произведением искусства. В чем он непрерывно практиковался. Все стены, потолок, даже мебель в его квартире была раскрашена таким образом. Это было талантливо и красиво, но немного тяготило меня. В Сашиной квартире мне казалось, что я нахожусь внутри его мозга.
