как бы сверкнула одной из своих граней в картине великой бури человеческих страстей.
Перед этим случилось ещё одно событие. Скульптор, господин Сильвестро Северо пригласил в свою мастерскую господина П. и его супругу Амали. Молодая женщина была напугана безумным видом старика, устроившего «утренний концерт». С первого дня она заметила в его глазах огонёк неординарности гения, который обыватели обыкновенно принимают за тень безумия, сторонятся таких людей, страшась их необычности. Неопрятный внешний вид скульптора, ранняя изношенность его морщинистого, сухого тела, волосы, которые казались ужасающе грязными, скатанными в колтуны из-за отсутствия расчёски отталкивали, как и запах старых кожаных чемоданов, издаваемый телом, как и постоянный винный перегар и табачная смоль на усах. Этими неприязненными, даже брезгливыми чувствами был продиктован отказ от приглашения на экскурсию, куда с большим интересом направился её муж.
Большинству людей мансарда представляется крайне уютным, романтичным по духу помещением, где на подоконник набросаны мягкие подушечки, стоят напольные светильники, пухлые диванчики и креслица, лежат пушистые ковры и всюду чистенько и хочется ходить босиком, или в тоненьких носочках. В мансарде скульптора творился жуткий бардак. Ступать приходилось аккуратно, опасаясь наткнуться на битое стекло винных бутылок, протискиваться среди нагромождённой мебели, боясь уронить или маленькую статуэтку, или задеть небольшую полочку, или этажерку с какими-то инструментами, заготовками, неотёсанными породами и прочим. Можно было легко запнуться об ведро с мутной глиной, задеть кучу тряпья, загреметь старой птичьей клеткой, или другим хламом. Всё было окутано пеленой непроветренного табачного дыма, который висел в лучах света, смоль которого осела на скосах крыши и рамах окна. Северо кряхтел, бранился, ударяясь об собственную рухлядь, отбрасывал ногами мешавшие вещи и в один момент сбросил простыню с громоздкого предмета, стоявшего прямо в центре помещения. Эта была скульптура мужчины, напоминающая роденовского мыслителя. П. был удивлён, как эта громада камня не проломила пол, но вскоре им овладело какое-то захватывающее, приятное чувство, словно ему позволили в знаменитом музее взойти на ограждённый от всех прочих постамент и разглядеть сверхценный шедевр непосредственно вблизи, ему одному выпала великая честь запросто потрогать руками миллиардной стоимости экспонат и теперь у него есть что-то такое, чего нет у простых обывателей – воспоминания уникального момента.
