Школьный дневник Петрова-Водкина | страница 18



Белой Армии оплот.

Наливалися знамена


Кумачом последних ран.


Шли лихие эскадроны


Приамурских партизан».


«Кипучая,


Могучая,


Никем непобедимая


Страна моя,


Москва моя, –


Ты самая любимая!», – как и положено гнул свою линию хор.


Петров заметил краем глаза, как побелели на аккордеоне костяшки пальцев Анатолия Евгеньевича. Роза Александровна в правой кулисе еще кивала головой в такт песне, но выражение ее лица уже стало меняться.


Продолжения «Марша Дальневосточных партизан» память Петрова почему-то опять не подставила ему в нужный момент, а подставила другое, что-то еще более знакомое и родное:


«Буря мглою небо кроет,

Вихри снежные крутя,

То, как зверь она завоет,

То заплачет, как дитя», – звонко пел, зажмурившись, Петров.


А дальше опять из первого оригинального куплета:

«Холодок бежит за ворот,


Шум на улицах сильней.


С добрым утром, милый город,


Сердце Родины моей!»


«Кипучая,


Могучая,


Никем непобедимая


Страна моя,


Москва моя, –


Ты самая любимая!», – хор знал свое дело.


Роза Александровна металась за сценой между кулисами и наконец-то дала занавес. Хор испуганно рассыпался как горох и укатился в кулисы. В зале, отсеченном занавесом, громко аплодировали – похоже песня всем понравилась.


– Ну ты даешь, Петров. Что случилось? – только и смог сказать Анатолий Евгеньевич, вспотевший от переживаний и тяжелого инструмента.


Валька и сам не понял, что случилось.

– Берег незнакомый, Анатолий Евгеньевич, – пытался объяснить свои переживания Петров.

– Какой берег, Петров? Что ты несешь, – устало сказал Анатолий Евгеньевич. – Ладно, потом обсудим, иди домой.


Вечером Валька долго не смог уснуть, переживая происшедшее.

– Мам, можно я попою, – решил он прибегнуть к проверенному снотворному средству.

– Конечно, – ответила мать и услышала через минуту знакомую песню с немного странными, как ей показалось, словами:


«Из-за острова на стрежень,

Вихри снежные крутя,

Выплывают расписные

Стены Древнего Кремля.

На передней Стенька Разин,

Обнявшись, сидит с княжной.

То, как зверь она завоет,

То заплачет, как дитя.


Кипучая,


Могучая,


Никем непобеди…», – уснул Петров на середине слова.

Декабрь. Физкультура

В школьном спортзале было холодно, несмотря на то что толстые трубы батарей вдоль стен исправно работали. Огромные, почти в два этажа окна старого здания сифонили, похоже было, что в последний раз их утепляли очень давно. А может и вообще никогда не утепляли. На жалобы физруков на сквозняки из окон завхоз отшучивался в том смысле, что если на физкультуре бегать и прыгать, то и не замерзнешь, а вот если сидеть на одном месте, то да, может быть неуютно. Так ведь зима, кому сейчас уютно.