Таких отличий, как минимум, два. Первое – это то, что все действия «хорошего» человека против «плохого» всегда вынужденные. Киногерой расправляется с негодяями лишь потому, что они сами вынудили его сделать это. И полиция не стала бы преследовать человека, если бы он не совершил преступления. То есть, в данном случае «жертва насилия» сама ставит своего «насильника» в такие условия, что он вынужден совершить акт насилия. А, скажем, вора его жертва не вынуждает совершить воровство. Он делает это лишь для собственного блага.
Второе (и главное) отличие состоит в том, что «хороший» насильник всегда имеет гораздо больше сторонников, чем «плохой». Разберёмся с этим утверждением поподробнее.
Когда человек узнаёт о том, что где-то обезвредили какого-то преступника, то он всегда одобряет такие действия. Он на стороне тех, кто этого преступника обезвредил. Даже если этот преступник ничего плохого данному конкретному человеку не сделал, и он вообще не слышал о его существовании. В этом, конечно, нет ничего удивительного. Преступник – это всегда потенциальная опасность. И не для одного конкретного человека, а для огромной массы людей. Конечно же, всю эту «огромную массу» преступник не ограбит, не убьёт и не изнасилует, но потенциальной жертвой является каждый. Поэтому обезвреживание преступника всегда находит поддержку (пусть даже внешне не всегда проявляемую) у большого количества людей. Даже если этот преступник маленький и слабый, а задерживают его десяток здоровяков, никому в голову не придёт сказать, что это не хорошо.
Рассматривая любые «хорошие» действия человека, легко убедиться, что это всегда именно такие действия, которые поддерживаются потенциально большим количеством людей (попросту говоря, эти действия выгодны большому количеству людей). Иметь много сторонников – значит обладать силой. Пусть в какой-то момент этих сторонников лишь потенциально много, сознание реагирует на сам факт того, что, по большому счёту, в такой ситуации человек принадлежит к какой-то большой силе, является её частью. Всего-то и требуется, чтобы эта сила каким-то образом узнала о совершённом злодеянии, и уж тогда-то противникам несдобровать. Если же человек совершает зло, то он, естественно, имеет очень много потенциальных противников, а значит, он должен бояться упомянутой выше «большой силы». Один из семи мудрецов Древней Греции Солон лаконично заметил: «Кто для многих страшен, тот должен многих бояться».
