– Что делать? – спросила жена Оптимистова в колодец.
– Спускайся к нам, – ответил её муж.
– Зачем?
– Встанем друг на друга, и тогда ты выберешься.
– Зачем? Я уже здесь.
– Выберешься и вытащишь нас отсюда. Я не знаю, что делать.
– Цепь подкинуть, а мама поймает её, – сказала Варвара, и, действительно, нашла цепь на дне колодца, достала её из воды и подкинула над головой.
С первого раза жена Оптимистова цепь не поймала, и, когда тяжёлые металлические гроздья опустились на голову Артёма Павловича, он решил от боли погрузиться в ледяную воду и сидеть в ней до тех пор, пока за ним не приедет бригада скорой помощи.
Варвара пошарила рукой под водой, поймала отца, подняла его и снова подкинула цепь над головой.
Пальцы жены Оптимистова прикоснулись к цепи, почувствовали её холод и вновь попрощались с ним.
На этот раз Артём Павлович успел нырнуть под воду раньше, чем цепь ударила его по голове, а Варвара, как ни в чём ни бывало, выудила отца из-под воды, достала цепь и швырнул её вверх с такой силой, что она вылетела из колода и удачно повисла на его краю.
Жена Оптимистова обрадовалась, что у неё появилась цепь, но расстроилась, что соседи разбежались, хотя пожар горел как раз самым интересным своим образом.
– Папа, вставай мне на плечи, – сказала Варвара. – Ты лёгкий, тебя мама быстро поднимет.
Папа был действительно лёгкий, но мама не такая сильная, как Варвара или хотя бы Вася Красивенький. Поднимая мужа, женщина думала о том, что никогда в жизни больше не приедет на дачу, никогда не будет есть картошку и шуба ей тоже не нужна.
Артём Павлович, наоборот, думал, что когда жена его поднимет, в первую очередь он купит ей шубу. И настенные часы, и кольцо, которое она хотела. А лексус продаст. Чтобы купить кольцо. Но сначала надо будет сходить за лексусом и без него не вернуться.
От колодезной воды у Артёма Павловича скрутило руки, этими скрюченными руками он обнял цепь. Зуб стукался об зуб, а с одежды капала вода.
Жена Оптимистова плакала от боли, обиды и жалости к себе. Нарядное дачное платье порвалось, новые сандали измарались в грязи, ногти сломались и растрепалась причёска. Жена Оптимистова плакала и поднимала свою горькую ношу. И чем выше её поднимала, тем шуба с кольцом больше казались ей вещами ненужными, некрасивыми и бесполезными.
Кто будет смотреть на её кольца и шубы на даче? Даже Подлизов убежал, хотя ради народной похвалы был готов, казалось, на всё.
Артём Павлович же думал, что если бы купил шубу жене, то сейчас бы накинул сам её на плечи и грелся. А ещё бы купил жене унты, соболиную шапку и толстые меховые варежки. И даже очки с мехом бы купил.
