– Никто, я сама.
– Сама? Ну, ты смела, конечно, не по годам! – Оксана улыбнулась. – Тебе ещё лучше будет, если ты чёлку отпустишь с этой стороны… – и, пока я отмывалась от крови, она рассказывала, какие короткие стрижки мне пойдут. Она всё правильно говорила, я сейчас чёлку отпустила, мне правда идёт.
Но тогда мне другое было важно знать: можно ли переночевать. Оксана, когда я её об этом спросила, даже слегка удивилась:
– А что с родителями? Почему у них нельзя ночевать?
– А они меня чуть не прибили, знаешь, они всё время ссорятся, жить с ними невозможно.
– Саня! – кузина позвала брата. – Он у мамы любимчик, если он спросит, шансов, что мать не откажет, больше. – пояснила она.
Вошёл кузен. Оксана принялась ему растолковывать, что от него требуют. Он минут двадцать не втыкал, что происходит. Потом вроде понял и пошёл к матери.
Сначала ничего не было слышно, наверное, Саня мямлил. Но вот ответ тёти Тани я хорошо различила.
– Я всегда знала, что сестра – энергетический вампир. И её муж не лучше. – начала она. Про моих родителей, значит, говорит, а про меня ни слова. Понесла потом какую-то бредятину, мол, ссоры их подпитывают, бла-бла-бла… Минут двадцать разглагольствовала, всякую чушь порола, наконец, выдала:
– Ну, Лия не будет жить у нас, это исключено. – Да не жить я у них собралась! С чего она это взяла?
Я взяла свои вещи и пошла к выходу. Пропади они пропадом, эти Емельяненко! Кроме Оксаны, никто не заметил, что их родственница вся в крови, не поинтересовался, нужна ли мне помощь, не догадался, что мне неплохо бы умыться… И Оксана тоже придумала – брата своего послать к маме. Лучше бы я сама с ней поговорила.
– Ты куда? – спросила Оксана. Хотела ответить: «В задницу!», но промолчала.
Кузену бы ещё так сказала, но ей, пожалуй, не буду.
– Мама сказала нет. – из соседней комнаты выплыл Саня с невероятно высокомерным видом.
– Я уже поняла, звёдный ты прынц! – я выбежала на улицу, чувствуя, что злая до невозможности. Быстрым шагом, яростно сжав зубы, я направилась к метро.
И вдруг я прыснула со смеху. Здорово я кузена обозвала, жаль, дурак, не поймёт, со стороны-то себя не видно.
Весь мой гнев мгновенно растаял. Если меня рассмешить, я тут же перестаю злиться. И только благодаря этому я смогла адекватно ответить на звонок Оксаны.
– Так тебе не надо ночевать? – спросила она таким тоном, как будто речь шла о каких-то пустячках..
– Ну, да, не надо, мне есть, где спать, мест полно: скамейка в парке, скамейка рядом с первой парадной, скамейка рядом с второй парадной… – съязвила я.
