Около 60, не меньше. А Витя, несмотря на свою недавно приобретенную худобу, сохранял еще катастрофическую длину конечностей. Поэтому, 60 – это ужасно много.
Вокруг у стен были расставлены люди. Их красили, причесывали и раздевали.
С Витенькой было то же самое: голому ему протянули трусы телесного цвета. Так, что издалека не было ясно, есть ли какая-нибудь на нем одежда. Брюнеточка лет тридцати пяти, на плечи которой легла подготовка витиного внешнего вида, явно засматривалась на него, периодически смущаясь:
– Со мной такое не часто бывает. Красивых вроде много, но иногда случается что-то просто из рук вон выходящее.
Говорила она и стеснительно сияла.
Витя растерянно вздохнул.
– Мне кажется, Вы ничего не понимаете.
– Ну что Вы, – суетилась дама, совершенно не обижаясь на замечание Виктора – она приняла его слова за стеснительность, – я здесь очень давно работаю, с юности, можно так сказать.
– Раздеваете людей?
– Чаще одеваю. Раздеться каждый умеет. Тут много таких, думают, что достаточно раздеться.
– Это не так?
– Вы первый раз на таком мероприятии? – ответила она вопросом на вопрос, и Витенька поспешил мысленно отозваться о ее манерах.
– Я, если честно, не ожидал такого количества людей. Меня пригласили. Они, – движением головы он показал на дверь.
– Ой, так я и подумала, что Вас пригласили, – она снова смущенно притупила взгляд, – Вы из этих? Ну, вроде экскорта?
– Нет, – Витя задумался:
«Может и да»
Но вслух сказал все-таки «нет».
Суетливые костюмеры, визажисты и всевозможного рода ассистенты запустили цепочку знаков, что моделям нужно идти.
– Пора идти, – непонятно для чего шепнула она. В зале стоял цирковой гам, – желаю удачи.
Витя дотронулся до ее руки и благодарно кивнул.
– А знаете, что странно? – также шепотом ответил он, – вы совсем не похожи на мышь.
Через мгновение Витя уже плыл в потоке всех этих моделей-рыб, с выпученными глазами, жадно глотавших воздух – надышаться перед смертью. Он был босой, как и все. Нельзя было свернуть, выйти, убежать. Могучая стая рыб. Если по отдельности они были хрупкие, почти прозрачные, нежные, фиалки-женщины, то вместе это было ярое стадо свирепых хищников, пираний. И Витя ощутил себя их частью, и ему стало хорошо.
Свет неестественно, как рентген, освещал лица. Все были похожи один на другого – в одинаковом белье, с одинаково зализанными волосами, без обуви. Только этот странный потусторонний свет выделял отдельные черточки, трещины и пятна на лицах, телах, клетках.
