– Да.
– Теперь растопырь пальцы и положи ладонь на Иисуса. Покалывание в ладони есть? Как будто током бьет.
– Да, – прошептала я.
– Слава Всевышнему! – пропел Отец и добавил: – Закрой глаза. Виктория, окажись во тьме – наедине с Иисусом. И он подскажет, что делать заплутавшему путнику. Укажет путь. Закрой глаза и слушай. Слушай.
И ты не поверишь – я услышала Глас. Шепот ветра. Потом вой ветра. Раскаты грома. Рокот бушующей реки.
Все закружило в круговерти бремени.
Земля уходила из-под ног.
Я падала, слыша сквозь шум ветра вой собаки, который нарастал и смешивался с надрывными криками младенца. Плачь детей. Вой собак. Крики умирающих людей. Выстрелы. Взрывы. Молитвы матерей, что потеряли детей.
Я закричала.
Закрыла руками уши, чтобы не слышать. Но это было невозможно. Сирены, возвещающие о воздушной атаке, крики птиц и людей – пробирались в меня, в мое нутро, в кровь.
Я умирала и возрождалась. Умирала и возрождалась. Слышала сердца усопших. Слышала взмах крыльев. Слышала, как порхает (и в то же время орет двигатель бомбардировщика).
Смерть сеет ад на земле обетованной.
Нет света. Лишь тьма, тьма.
Тьма.
А потом зарево.
Огонь.
Я горела.
Кричала, пытаясь вырваться из объятий смерти.
* * *
Открыв глаза, я увидела перед собой Отца.
– Тише. Я знаю – первый раз больно. Словно душу распотрошили, вывернули наизнанку.
Он подхватил меня за талию, чтобы я не упала. Ноги подкашивались. Меня тошнило. В ушах гудело. Перед глазами все вибрировало, потеряло цвета, краски.
– Только не теряй сознание. Смотри на антиминс. Смотри. Ты видишь?
Я видела то, что отказывалась видеть. На месте Христа явились облака, а среди облаков парил ястреб.
– Это галлюцинации.
– Нет.
– Такого не может быть. – Потом я вспомнила, что сплю. – Я точно во сне.
– Ястреб – это Бог. Иисус. Он все ниже, ближе к людям.
Ястреб пролетал над деревней.
– Сейчас эту деревню сровняют с землей фашистские бомбардировщики. Ты слышала их крики. Почувствовала их боль.
– …
– Ты можешь спасти их.
– Но как?
– Ты должна снова закрыть глаза. Это нелегко. А потом… потом делать то, что велит Глас Бога. Твое сердце.
– …
Я была так поражена, что не могла внятно отвечать. Меня словно парализовало.
– Ты готова? – Отец обнял меня и прошептал. – Не бойся боли. Думай о других. О спасенных жизнях. Ты – ничто. И в то же время вся Вселенная. Я с тобой. Закрой глаза.
И я послушалась.
* * *
– Ты все еще слушаешь? – улыбаясь, спросила Виктория. Как же она была красива в теплом свете абажура! После любовных утех она распустилась. Расцвела.
