Робкая рука уборщика все никак не решалась открыть единственную в больнице, не издающую скрипа, дверь. Марк стоял напротив кабинета мэра, вместе со своим верным товарищем – компактной, многофункциональной тележкой. Небрежно тыкая указательным пальцем в чистящие средства, тряпки, щетки и губки, делая вид, что просто проверяет, не все ли забыл взять. Конечно, он уже много раз убирался в этом кабинете. И с мэром виделся довольно часто; обычно это происходило поздним вечером. Марк даже успел подметить за ним некоторые вещи. Например, странную привычку коса смотреть на правый край стола. Интересно, что мэр там прячет?… Но удобного случая поделиться своими мыслями и идеями так и не создалось. А, ведь, именно ради этого, иногда вспоминает Марк, он и остался работать в больнице, хоть и необходимость этого давно отпала.
Марк несколько раз успел пожалеть, что не взял на работу свою тетрадь или, хотя бы не перечитал пару ее страниц дома. Теперь осталось только напрягать память и, в ее недрах, по крупицам собирать одну из своих речей, что в тетради давно уже доведена до идеала. … Медлить уже было нельзя.
Марк открыл дверь и вошел в кабинет, катя перед собой тележку.
– Здравств… – запнулся он, ругая свои слабые нервы – Здравствуйте.
Мэр сидел за столом, подписывая лист за листиком, стопку каких-то документов. Рядом стояла его секретарь – миловидная, крылатая женщина с короткими, русыми волосами; одетая в розовую блузку и клетчатые, серые брюки. Чуть наклонившись, женщина показывала мэру, где именно нужно поставить подпись.
– Здравствуй Марк. Прости за такую срочность. Я пролил кофе прямо под стол. Ботинки прилипают к полу. Это ужасно раздражает, а работать за пределами кабинета я не могу. Лина подтвердит. – мэр кивнул в сторону секретаря.
Женщина улыбнулась ему, а потом забрала со стола все документы и вышла из кабинета.
Марк подошел к столу и, увидев коричневое пятно, посаженное ровно посередине, между столом и колесиками кресла, сощурился, запустив за спину руку, второй раз за день.
– Как… – хотел задать вопрос Марк, но Мэр продолжил за него: – Как я умудрился пролить туда кофе?
Уборщик, глупо улыбаясь, кивнул.
– Я специально. – сказал мэр.
Марку потребовалось десять секунд, чтобы понять слова мэра.
– И к чему эти сложности? – спросил он тихо.
– Она – мэр показал большим пальцем на дверь, подразумевая Лину. – может снова сюда зайти еще, что-нибудь подписать.
– А дверь не запереть?
– Зачем? Зачем, интересно, мэру запираться в своем кабинете с уборщиком? Чем таким они могут заниматься, что требует конфиденциальности?
