Нужно признаться, я чувствовал это и сам. Абсолютно необъяснимое и непостижимое для меня чувство вселенского покоя затопило меня. Оно поднималось волной от успевших замерзнуть пальцев ног, захватывало покалывающие ладони, обжигало изнутри жаром мои обветрившие щеки. Словно приливная волна, смывающая все дурное и глупое, нарисованное на песке, приносящая только спокойствие. Мне неожиданно захотелось сказать что-нибудь, и я обернулся к Берлу. Должно быть, его насмешило выражение щенячьего восторга на моем лице, и он тихо засмеялся, наклонив голову, утыкаясь взглядом в затоптанный и утрамбованный снег под своими поизносившимися ботинками.
– Рад, что тебе здесь нравится, – спокойно сказал он.
Я хотел сказать Берлу, что «нравится» – не совсем верное слово. Пожалуй, совсем уж неправильное. В этом месте я неожиданно снова чувствовал себя… живым? Оглядываясь вокруг себя, наконец-таки осознавая, где я нахожусь. Стою в заброшенном шахтерском поселке на семьдесят восьмой широте. В тысяче километров от Северного Полюса, подумать только!
– Когда я только попал на архипелаг, «Арктикуголь» устроил для нас экскурсию сюда. Они, наверное, по весне снова что-то такое организуют. Но я помню, как смог впервые за долгое время глубоко вздохнуть, – Берл говорил ровно, почти отстраненно, словно и не со мной вовсе. – Помню, ехать поначалу не хотел. Лева тогда сказал, хочу-не хочу, а мне надо. Сказал, я весь черный ходил, а так, мол, не гоже. Помогло, как видишь, – Берл устало хохотнул, – Вообще, местные говорят, сюда надо ехать, если что плохое в жизни случилось. Убил если кого-то. Ну или как ты вон, развелся. Здесь вроде как ближе всего к небу, и небо тебя прощает.
Я неотрывно следил за Берлом, пока он говорил. Все возникавшие в моей голове вопросы я старательно отгонял от себя прочь и просто впитывал каждое его слово, обещая себе разобраться со всем потом. Пока что хотелось просто чувствовать. Закончив говорить, он кивнул, привлекая к чему-то мое внимание. Когда я проследил за его взглядом, то опешил от неожиданности. Всего в нескольких метрах от нас стоял небольшой северный олень. Он был куда мельче тех, что я видел на фотографиях в интернете, но я припомнил обрывок статьи из Википедии, сообщавшей, что олени, обитающие на архипелаге, и впрямь мельче своих материковых собратьев. Животное тыкалось носом в снег, словно разыскивая что-то.
– Сюда в советские годы завезли целую баржу чернозема, – негромко сказал Берл. – Летом тут даже зеленая трава иногда видна. А зимой это вот зверье приходит ее пощипать.
