– Эта она, – тихо прошептал Гобозов, протягивая фотографию Юре, – Я стащил ее из комнаты своей возлюбленной, она даже не знает об этом. Подумал, сделаю ей сюрприз, налеплю эту фотографию на лист, разрисую розочками, ну, там, стиль «ле романтик», все дела. Не успел, повязали, теперь вот храню, смеюсь и плачу, ведь она сложная по характеру, но такая живая!
Юра взял фотографию, стал дрожать. На его лице показался пот. Молодой человек признал на фотографии маму. Мале на этой фотографии 11 лет, а портреты на заднем плане висят в коридоре их квартиры. Предки Мали были талантливыми художниками и архитекторами, и весь род Абрамовых гордиться этим!
– Я ведь даже не знаю, кто у меня родился. Мальчик, девочка, как он выглядит сейчас? – тихо рассуждал Гобозов, словно боялся повысить голос, – Вышла ли моя Маля за кого-нибудь замуж, счастлива ли? Как там, ее блинчики, которыми она любила угощать меня? Хотел бы я их покушать снова, ну, или хотя бы почуять этот нежный запах!
Юра сидел, словно галстук проглотил. Не шелохнулся. Его напряженный взгляд сверлил Гобозова. Он теперь понял все подколы Ефрема.
– Папа?! – спрашивал Юра в мыслях, но не вслух, боялся, – Так Гоша не мой родной отец?
– Маля не знает, где я, – снова заговорил Гобозов, – Ей никто не сообщил, так что винить ее в чем-либо я не могу и не хочу. Я уверен, что она искала меня, жаль, что так вышло. Но, я доволен тем, что оставил после себя ребенка. Хоть и не знаю, какого он пола, как выглядит, но, он есть, а значит, моя частичка где-то бродит по Земле.
Юра встал, отшатнулся, подошел поближе к Гобозову.
– Ты такой необычный, чем-то даже на меня похожий. Я бы допустил, что ты мой сын, но откуда ему взяться в этом мрачном месте? Да и Маля не отпустит, нет, она слишком заботливая для этого, – бормотал Гобозов, кажется, он даже улыбнулся.
Юра протягивает фотографию Мали. Женя берет ее, случайно дотронувшись рукой до юноши. По Юре пробегает неловкий холодок, такой родной и знакомый. Такого холодка Юра не чувствовал, когда его качал на руках Ластовский.
– Что я могу сделать для тебя? – спросил дрожащим голосом Юра.
– Что ты можешь сделать для меня? – Гобозов прищурил глаза, саркастично расплывшись в улыбке, – Верни потраченные здесь годы, моего папу к жизни, он же ведь умер от радиации. Дай увидеть маму, она где-то на Луне, живая хоть? Хочу обнять Малю, своего ребенка, увидеть воду, деревья, солнце в небе, а не здесь, на «Венере-1», – оно тут обжигающее…
