— Надолго?
— На три недели.
— Мне не придётся провожать его до границы княжества?
— Пока не могу сказать. Возможно, придётся.
— На счёт его охраны будут какие-то особые указания?
Император понял, что Дейна не рассматривает варианты «согласиться» и «не согласиться» и просто готова повиноваться приказу.
— Не оставляй его одного. В остальном храни его так, словно это моя дочь.
— Как прикажете, — Дейна прикрыла свои будто пеплом присыпанные глаза и поклонилась.
Раашир постарался скрыть торжествующую улыбку, предвкушая реакцию наагалея, когда ему представят его хранительницу. Нет, всё же прекрасная идея!
Господин Ссадаши, как и любой наг, не сможет бросить телохранителя-женщину, за которую он будет нести ответственность как её господин.
— Дядя, что ты опять задумал? — Шаш, сложив руки на груди, навис над Ссадаши и грозно прихлопнул хвостом.
— Ты о чём? — наагалей невинно взмахнул ресничками.
Вот гадкий мальчишка! Случилось кое-что интересное, и он сразу же поспешил приползти во дворец.
В комнате помимо Шаша находились Лаодония, Вааш и Дел. Ссадаши, всё ещё в двуногом облике, сидел развалясь в кресле и нежно-нежно поглаживал кафтан на груди. Там, где свернулся хлебнувший горя уж. Не смог он бросить змейку на произвол судьбы. Лаодония, не подозревавшая, что находится в одной комнате с главным ужасом своей жизни, весело улыбалась и переводила взгляд с одного мужчины на другого.
— Ссадаши, Тёмные тебя подери, — забасил Вааш, — не нагребай нам проблем. Скажи этим имперским ищейкам всё, что знаешь.
— Я сказал всё! — искренне возмутился Ссадаши.
— И наврал, как Реххѐрр[2] паутину наплёл, — устало вздохнул Дел.
— Дядя! — Шаш добавил в голос строгости.
— А чего ты так разволновался? — Ссадаши провокационно приподнял бровь. — Я рассказал всё, что видел и слышал.
— И даже кое-что придумал, — вторил ему Вааш.
— Поделился ценными соображениями. Может, быстрее найдут.
Ссадаши поспешил прижать полоза к груди, чтобы он не выглянул из-за ворота и не напугал Лаодонию.
— Ссадаши, клянусь, если у нас опять из-за тебя будут проблемы, я тебя в сточной канаве утоплю, — пообещал обычно сдержанный Дел.
Ползя к покоям друга, наагариш столкнулся с сыном варлийского князя и теперь пребывал в поганом расположении духа. Мальчишка так на него посмотрел…
— Дерьмо не тонет, — Вааша и Лаодония не смутила. — Оттащим его в тот борделишко, куда он прошлый раз спровадил княжича диво̀винок[3]. Глядишь, перевоспитают…
Улыбка сползла с лица Ссадаши.
