— Наказывали? — я фыркнула. — Какое красивое слово для обозначения убийства.
— Мы редко убивали их. Мы делали им выговор, захватывали их гассен. Их пыль. Если они вели себя должным образом, мы возвращали им их магию.
— Ты можешь конфисковать магию?
— Да. Но мы не можем ею воспользоваться. Она хранится внутри нас. Ты видишь эти отметины на мне?
Она задрала сзади свой синий свитер. Замысловатые татуировки бежали вверх по её позвоночнику.
— Каждая гравировка содержит магию одного фейри.
Я насчитала четыре татуировки.
— Однажды фейри пришли за нами. Они разрезали нашу кожу, пытали стольких из нас, чтобы вернуть свою магию.
Тьма снова омрачила её лицо, но на этот раз не из-за облаков.
— Когда они поняли, что убивая нас, они освобождали магию из наших тел и заключали её в своих, они убили нас. Великий Дух пришёл к моему отцу во сне и сказал ему, что мы должны спать в гробах из рябинового дерева под заколдованными лепестками роз. Мы не знали, выживем ли мы, но сегодня я стою здесь. Мой отец, Негонгва, был прав. Великий Дух защитил нас.
Гвенельда звучала так искренне, что моя поза ослабла от удивления и восхищения. Но потом я подумала о маме и снова крепко обняла себя руками.
— Он не защитил мою мать.
— Она с ней, я уверена.
— С ней?
— Для народа Готтва Великим Духом была гве. Женщина.
— Я знаю, что означает гве. Это было в заклинании. В том, которое вернуло тебя, но забрало мою мать.
Гвенельда прищурила глаза.
— Я не отнимала жизнь у твоей матери, Катори.
— Тогда кто это сделал?
— Когда я проснулась, она лежала на полу рядом с моим гробом. Я полагаю, что фейри узнал, что она подняла гроб из земли, и убил её, чтобы убедиться, что она не сможет сделать это снова.
— Тогда почему они не убили тебя в то же время?
— Потому что я всё ещё была окружена рябиной. Их магия не проникает сквозь неё.
— Я знаю это.
— Или…
— Или что?
— Или заклинание забрало её, — сказала она тихим голосом. — Но я не знаю этого наверняка.
Внезапно она нахмурилась и повернулась к одному из пыльных оконных стекол.
— Ты что-нибудь слышала?
— Нет.
Она осторожно приблизилась к разбитому окну. Большинство людей хотели восстановить хижину, но не мэр. Он хотел построить ландшафтный парк с детской площадкой и общественным центром, который обошёлся бы налогоплательщикам в кучу денег и повредил бы природной красоте леса Манисти.
— Вудсы быстро пришли к Роуэну, — сказала она, переводя взгляд на меня. — Я слышала, что они даже убили человека по дороге.
