— Да, и мы под завязку. Кто знал, что снежные бури могут быть так полезны для бизнеса?
— Люди собираются поужинать и посмотреть шоу.
Блейк рассмеялся.
— Новый судебно-медицинский эксперт уже покинул город?
— Нет.
На другом конце провода воцарилась тишина.
— Он всё ещё у тебя дома?
— Ага.
— Он останется на ночь?
— Ага, — я взяла пинцет из кружки, в которой хранила косметику, с цитатой, написанной цветами радуги, которая гласила: «Не считай дни. Сделай так, чтобы дни считались». Би подарила мне эту кружку на выпускной из-за календаря, который я держала приколотым к нашему холодильнику, на котором я отмечала дни до колледжа. Она знала, как мне не терпелось уехать из дома. Я выщипала случайные волоски вокруг бровей, затем бросила пинцет обратно в кружку.
— Он знал, что будет метель, — сказал Блейк. — Он должен был уехать раньше. Он сделал это нарочно.
— Слушай, мне нужно идти.
— Позвони мне позже?
Пар затуманил моё отражение в зеркале.
— Конечно, но не волнуйся.
— Я забочусь о тебе, Кэт. Я не могу не волноваться, — сказал он, когда я провела пальцем по конденсату.
Я нарисовала сердце. Я вытерла его.
— Со мной всё будет в порядке.
У Блейка были чувства ко мне. У него были чувства ко мне с того лета, когда мне исполнилось тринадцать, и мы поцеловались в его домике на дереве.
— Я позвоню тебе позже, — сказала я и повесила трубку.
Я положила телефон на край раковины и вошла в душ. Высохшая краска отслаивалась от моей кожи и стекала в канализацию вместе с тёплой водой. Я поскребла тело куском мыла с ароматом лаванды, которое Айлен готовила на своей кухне. Изготовление мыла было её хобби; по профессии она была натуропатом. Как и мама, она верила в силу природы, что привело к горячим разговорам за обеденным столом, когда я объявила о своём желании стать настоящим врачом. Айлен приняла мой комментарий близко к сердцу. Хотя она быстро простила меня, она также быстро указала на недостатки современной медицины.
Пока я вытиралась, на кухне разбилась тарелка. Когда я услышала, как отец ругается, я поспешила одеться, натянув свежую пару джинсов и красный свитер. Я бросилась вниз по лестнице как раз в тот момент, когда разбилось стекло. Отец сидел на корточках на полу, собирая осколки фарфора и стекла голыми руками.
— Позволь мне позаботиться об этом, папа, — сказала я, помогая ему подняться. Обе его ладони кровоточили.
— Она не вернётся, Кэт. Никогда не вернётся, — пробормотал он.
Его глаза были опухшими и налитыми кровью.
