— У людей всё время случаются инсульты.
— Но ей было сорок четыре…
— Я знаю, Кэт. Я знаю, — голос моего отца был мягким, но твёрдым. Он притянул меня в объятия. Я ударила кулаками ему в грудь, что заставило его обнять меня крепче.
— Это несправедливо, — всхлипнула я. — Нечестно.
— Ты уверена, что хочешь быть врачом, милая? Потому что ты увидишь много несправедливых вещей, — он гладил мои волосы, проводя по ним пальцами, как делал раньше, когда мне снились кошмары. И, как когда я была маленькой девочкой, нежные поглаживания успокаивали меня. — Как насчёт того, чтобы я нашёл что-нибудь поесть, пока ты проводишь Круза в комнату для гостей? — предложил он.
Я хотела предложить поменяться ролями, но папа уже направлялся на кухню. Обхватив себя руками, потому что в доме было чертовски холодно, я пересекла гостиную.
— Это здесь, — я чуть не споткнулась о перевёрнутый угол ковра. — Нужно прибить его гвоздями к дереву, — пробормотала я, в основном, чтобы заполнить оглушительную тишину.
— Кажется, ты замёрзла. Хочешь, чтобы я развёл огонь? — предложил Круз.
— Я могу сама.
— Я уверен, что ты способна на это, Катори, но я также уверен, что у тебя есть другие дела. Например, принять душ.
Его взгляд упал на мои забрызганные краской предплечья.
— Ладно.
Круз улыбнулся.
В старой спальне моих бабушки и дедушки стояла двуспальная кровать, придвинутая к стене, тумбочка и небольшой комод. Она была скромной, но уютной. В течение многих лет я спрашивала родителей, могу ли я переехать туда, но они отказывали, подозревая, что мой стимул жить внизу был основан на моём желании нарушить их правила.
— Ванная комната здесь.
Я толкнула дверь, которая вела в комнату, выложенную мозаикой, с ванной на когтистых ножках и хромированными и фарфоровыми раковинами.
Я засунула руки в задний карман джинсов.
— Единственная ванна в доме.
Он положил одну руку на изогнутый керамический край. Должно быть, я представила, как его кожа светилась прошлой ночью, потому что сегодня этого не произошло.
— Как ты думаешь, сколько ты пробудешь в городе?
— Несколько дней.
— Снег должен прекратиться к завтрашнему дню, так что тогда ты сможешь уехать.
Он нахмурился, вероятно, потому, что заметил мою не очень тонкую попытку избавиться от него.
— Позволь мне принести тебе полотенце и свежие простыни.
Когда я направилась обратно в спальню, раздался голос Круза:
— Ты накрыла брезентом ту яму, которую выкопала?
— Какую яму?
— Ту, что между рябиновыми деревьями.
