Неужели он уже ушёл? Я подождала ещё минуту. По-прежнему никого. Я уже собиралась вернуться внутрь, когда из-за угла сарая вывернул ржаво-серый пикап, от колёс которого во все стороны разлетелся слякотный снег. Я отпрыгнула назад, чтобы не промокнуть насквозь.
Каджика наклонился и опустил пассажирское стекло.
— Передумала?
Я резко кивнула. Открывая дверь, я сказала:
— У тебя есть десять минут моего времени. Не вся ночь.
Я снова подняла стекло, затем пристегнула ремень безопасности.
Каджика свернул на узкую грунтовую дорогу, прочь от сарая, пристально глядя на дорогу. Я молилась, что приняла правильное решение, согласившись на встречу с Гвенельдой. Я молилась, чтобы она прислушалась к моему требованию, чтобы они оставили меня в стороне от их борьбы.
В машине было так же тихо, как и темно.
Слишком тихо.
Слишком темно.
Ледяная тьма окутала поля вокруг нас.
Какого чёрта я согласилась поехать с совершенно незнакомым человеком?
Снова.
Я решила, что у меня серьёзные проблемы с самосохранением. Когда я успела превратиться в девушку, которая запрыгивает в машины к мужчинам, которых едва знает? Что случилось с Катори, которая гордилась тем, что была умной? Даже будучи ребёнком, я никогда не принимала конфеты от незнакомых людей — даже на Хэллоуин. Я была девочкой, которая ходила в костюме жуткой балерины или мёртвой Покахонтас, стучалась в затянутые паутиной двери, чтобы посмотреть, какое ужасное существо скрывается за ними. Чем страшнее был костюм человека, тем больше я визжала от восторга. Может быть, в этом и была моя проблема: я не искала удовлетворения, я искала острых ощущений.
И, очевидно, отдавать свою жизнь в руки незнакомых мужчин приводило меня в восторг. Я была серьёзно невменяема.
Я взглянула на лицо Каджики, которое светилось от света приборной панели. Всё в нём было сильным и острым — его нос, подбородок, коротко подстриженные чёрные волосы, челюсть и кадык. Всё казалось отточенным и отшлифованным.
— Где ты взял машину? Ты украл её?
Его пристальный взгляд метнулся ко мне, прежде чем снова сосредоточиться на дороге. Я ждала, что он ответит, но он не ответил.
Я попробовала ещё раз.
— Рад вернуться?
Он снова посмотрел на меня. И снова он ничего не сказал.
После пары действительно долгих и спокойных минут я спросила:
— Ты отказываешься со мной говорить?
На этот раз, не отрывая внимания от дороги, он сказал:
— Я бы предпочёл не тратить десять минут, которые ты мне выделила, на обсуждение пустяков.
