– Дело в том, что… Ваше величество, дело в том… Что вчера на меня напали.
– Я слышал об этом, – небрежно бросил он, – и что?
– Я рассчитываю на вашу защиту, – сказала я твердо.
– Амина, – усмехнулся король какой-то уж слишком горькой усмешкой, – Амина, ты отказываешь мне уже пять лет. И все это время я был тебе не нужен даже как защитник. Что сейчас поменялось?
Комната у меня перед глазами пошла кругом. «Это не по тексту!» – хотелось кричать мне, – «Так нельзя, в книге король вовсе не был влюблен в Амину!»
Или был. Может, именно этот момент я промотала, не прочитав? Вместе с досадой на себя я испытала приступ гнева на Лизу. Ну что же это такое, зачем так писать, зачем ставить свою героиню в такое положение, что к кому бы она не обратилась, то сразу – жестокая женщина, разбила сердце отказом, злодейка-справляйся-теперь-сама.
– Я… э-э-э…
Король смотрел на мои метания печально и насмешливо одновременно. Он встал из-за стола, и шагнул ко мне.
– Чего же ты сейчас хочешь? – спросил он, кладя руки мне на плечи.
Да, так же как и все остальные воздыхатели/преследователи Амины это был очень красивый, статный, осанистый мужчина. Лицо его чем-то напоминало Тамино, только, видимо в силу возраста (ему можно было дать лет сорок), черты у него были как-то определенней, суровее. Смотрел он тоже иначе, он, видимо, умел скрывать свои чувства, но не настолько, чтобы я ничего не почувствовала от его прикосновений.
– Чего ты ждешь от меня? – спросил он.
– Защиты, – промямлила я, прекрасно понимая что этот человек просто так защищать меня не будет. Но он был такой притягательный дядько, что какая-то часть меня уверенно считала что ну и пусть.
– Хорошо, – сказал он, придвигаясь ко мне ближе, – я буду защищать тебя. Я осыплю тебя золотом, я поселю тебя в моих покоях, я выстрою для тебя твой собственный дворец… Только… Только почему же, – Продолжил он, наклоняя ко мне голову как для поцелуя. – Почему же ты пришла ко мне именно сегодня? – И лицо его замерло в нескольких сантиметрах от моего.
– Я…я…я-я-я…
Я не знала, как объяснить свое поведение, хотя бы потому, что поведение Амины, пять лет терпевшей и герцога и принца и короля, и всем им, – непередаваемо стойкая женщина! – отказывавшей, объяснению поддавалось с трудом. А кроме того король меня подавлял. Не только своим обаянием, а еще просто как более сильная и уверенная в себе личность.
– Я ни в чем не виновата, – пролепетала я, и король оскалил зубы в свирепой улыбке.
