– Сука, – захлопываю я чемодан. Не обращая внимания на визг и смех, с которым девчонки дерутся подушками, бегают по комнате, прыгают по кроватям.
Жизнь здесь как в любом женском общежитии. И у меня ничего вроде не своровано, бумажки. А чувство, словно грязными ногами потоптались. Вторглись в святое, в личное, в самое дорогое. И ложь эта её мерзкая, что я ей рассказала про брата и что она взяла моё по моей же просьбе, особенно бесит. Хотя я поступила так же: взяла и чужую пижаму, и духи. Но мне Миранда как раз разрешила, когда прибегала в комнату за брелоком, что оставила Адаму в качестве «фанта». А эта гадина Анита соврала.
Желание прямо сейчас пойти и съездить ей по морде, чтобы не повадно было. Потому что это вызов. Не отвечу – слабачка. А отвечу – могу из шоу вылететь как пробка из бутылки.
«Или наоборот?» – так и сижу я на полу, когда получаю я по голове подушкой.
Швырнув её в Миранду, стягиваю с кровати свою и отправляю туда же. Встаю, пока она не успела ответить. Впрочем она и не собиралась. Все подушки улетают к Кейт, а та взлохмаченная, раскрасневшаяся просто обессиленно падает на свою кровать и на этом заканчивает эпическую битву.
– А ты здесь останешься ночевать? – тяжело дышит она, убирая волосы с лица и поворачиваясь ко мне. – Тебя уже выписали?
– Нет ещё, – натягиваю я толстовку с капюшоном поверх своей больничной робы. – Миранда, а в какой комнате живёт Анита?
– Пойдёшь с ней разбираться? – заинтересованно подскакивает она. – Так я тебе покажу.
– И я с вами, – поспешно засовывает ноги в тапочки Софи.
– И я ни за что не пропущу, – спотыкается о сползшее с кровати одеяло Кейт и едва успевает выставить руки, чтобы не разбить лицо об угол моей кровати. – Чё-о-о-рт! – стонет она, потирая ушибленное плечо.
– Как ты только до двадцати лет дожила, – помогает ей подняться Софи, – с твоей везучестью? Ты же вся в синяках!
– Привыкла, – морщится она.
Но упрямо идёт с нами. Хотя и хромает теперь даже сильнее меня.
И пусть я искренне не хотела устраивать групповую разборку, с группой поддержки веселее.
К тому же за распахнутыми без стука дверями комнаты Анита оказалась одна.
– Ева? – испуганно подскакивает она с кровати.
– Надеюсь, не разбудила, – осматриваюсь я в комнате.
В отличие от нашей она не смотрится более обжитой, скорее более захламлённой. Грязные тарелки. Раскиданные вещи. Засохший букет цветов.
А эти дурочки толкаются в дверях, явно привлекая внимание и других девчонок.
