– Да. Ты спрашивал. Збальони – очень забавная фамилия. Уно збальо –переводится как «ошибка». Збальони – «много больших ошибок». Ольга Збальони.
– Никогда, ни за что, ни почему, Ольга, не должно этого больше быть – никаких разных алфавитов, фамилий, государств, ошибок. И так и будет. Ничто, и никто, и никогда не должен в это вмешиваться. Никто, никогда не должен.
Ольга оглянулась на взволнованного Ивана, помолчала растерянно.
– Можно я надену твои часы?
– Можно. Пойдём сегодня в парк на танцы!
– Сегодня? В парк имени Железнодорожников?
– Сегодня. Именно сегодня. Забудь всё прежнее, всё к чёрту!
– Не могу, – сказала Ольга.
* * *
– Ты что так светишься? – поймал его за пуговицу Зайнулла в первом же перерыве. – Где Ольга? Она не ночевала дома. На рассвете ко мне Марьям прибежала. Ты её подруге ничего плохого не сделал, не убивал?
– Не убивал, – ответил Иван улыбаясь и подумал, что ничего более странного, чем смывать землю с белого платья на озере в пять часов утра, в его жизни, наверное, уже не будет. И точно ничего похожего с ним не случалось раньше, не считая залитого кофе и торжественно сожжённого на пустыре Ольгиного ковра. – А плохого тут ничего нет, – твёрдо добавил он.
Зайнулла был груб, он просто побелел от гнева.
– Симулянт! Где твоя рука? Где? Где ты повязку потерял? Где шиина? Хочешь, понастоящему сломаю?
Иван сам удивлялся, отчего минувшим вечером у него встала на место рука, он сам стыдился немного синяков, которые нечаянно наставил Ольге, но Зайнулла всё же его поразил. Их уже бросились разнимать, как маленький офицер вдруг успокоился и сел с холодным, но перекошенным лицом. С таким лицом Зайнулла просидел до конца занятий, не стронувшись с места и по их окончании. Но Ивану некогда было с ним разговаривать. Вечером у него было свидание с Ольгой. И хотя вчера она его простила за всё и даже за то, что он пока женат, – вдруг сегодня передумает? Тем более, когда все вокруг так и лезут!
Ольга опустила руку с часами в холодную тёмную воду, к ней сразу подплыли рыбки и начали пощипывать пальцы. Ивану хотелось показать Ольге всё, что он полюбил в городе, каждое приятное местечко обойти с ней, привязать Ольгу как можно больше к этому городу, его холмам и таким образом самому привязаться и к Ольге, и к городу.
Одним из любимейших мест приезжего Ивана оказался отчегото рыбный магазин и ведущий к нему над крышами домов, садами, огородами решетчатый мостик. Деревья прорастали сквозь него, под ногами Ольги и Вани, мост змеился между печных труб, поднимаясь с уровня на уровень тонкими, скользкими, прозрачными лесенками. Мостик был хорош. Что же касается рыбного магазина – то в нём соединялись сразу три любимые Ванины вещи. Вопервых, он был бывшей церковью, с высоченными белёными арками и резными напольными плитками, что всегда пленяло Ивана. А вовторых, во всю ширь магазина простирался выложенный разноцветным кафелем, разгороженный решётками бассейн с фонтанами, в который из огромных чёрных цистерн запускали щук, карасей, осетров, стерлядь и карпов. И, втретьих, от этого бассейна и маленьких окон лучи плясали вверх и вниз, пронзая крестнакрест загадочные сумерки огромного рыбного магазина. Настроение Ольги со вчерашней ночи вновь качнуло в обратную сторону. Её нельзя было сейчас надолго оставлять одну. Но гулкий магазин с журчащей сквозь зелень водой подходил к этому настроению значительно лучше, чем вчерашнее лёгкое и солнечное кафе. Ольга опустила руку с часами и ноющими синяками в холодную воду.
