Миновав крахмальнобелую мечеть и кладбище, они прошли мимо переполненных резных беседок и покачались на мосту. Вернее, раскачивался Иван, с наслаждением чувствуя, как в скрипе вант и треске досок на мосту, подвешенном на серебряных колоннах, – сливаются, качаясь вместе, они и мост, и он с Ольгой – одинаково беспомощные в воздухе над ущельем.
Иван помог Ольге спуститься по утомительно высоким и кривым каменным ступеням вниз, к реке.
«Неужели я не удержу себя в руках? – думал он. – Нельзя же показать себя перед Ольгой форменной свиньёй, после того, что я уже наворотил. Осталось отпроситься или сбежать с курсов, съездить домой, развестись, чего бы оно ни стоило, вернуться и там уже разбираться, чего сама Ольга от меня хочет и чего я от неё хочу… Не сейчас, совсем ещё не сейчас… Конечно, с неё, с Ольги, ещё и станется отказать, и пропаду я пропадом. Но я уж там придумаю, что делать, если откажет. А оставлять всё как есть сейчас – совершенно не могу, при любом раскладе. Душу тянет. Так что пока мы с Ольгой только друзья. У Капитонова получается дружить с девушками, а чем я хуже? Только здоровее…»
Разлив в том году был высокий, и хотя набережная давно высохла, под ногами чекиста и его девушки так и шныряли чёрные, мелкие, как горох, лягушата. На каждой лесенке, ведущей к воде, сидели парочки, а то и несколько, дымки сигарет заранее обозначали их присутствие. Жара прибивала голоса к земле. Было особое, сугубо летнее время суток – ни ночь, ни день. Молочная речная вода в кругах прожорливых комаров. Отражённые дымные ивы и кремовые пески противоположного берега. Над головами гуляющих гирляндами зелёных воздушных шаров громоздились кусты, из них в небо устремлялись статуи на шарах и белые беседки. Колёсный пароход «Джамбул» брали штурмом белые клубы мотыля, и «Джамбул» осыпал с ободьев алмазные искры у ног Ольги с Иваном, сидевших на ресторанной палубе. Белорозовые тельца бабочек осыпались на палубу, в реку, на набережную, под ноги.
– Как неприятно, оказывается, когда бабочки в лицо. – Ольга вздрогнула и поскользнулась на них босоножками с перепонками. Иван удержал её, затем отпустил, принявшись внимательно листать подаренную книгу.
– «Ивану от Ольги Sbaglioni», число, дата, – стояло на жёлтом форзаце. Видимо, Ольга не была уверена, как правильно пишется её фамилия порусски, и подписалась поитальянски. Латинские буквы имели неприятно чужой вид.
– Ольга Збальони. Ты действительно итальянка?
