И всё же через эти окна с очень старыми, ещё не вполне прозрачными и тёмными стёклами, вдобавок ещё с разводами, – город производил чересчур гнетущее впечатление. Подоконник был по-купечески широк. Иван и Зайнулла привалились к нему боком с двух сторон.
…Когда на площади подброшенного раз пятнадцать на руках Ивана подняли двое, то вполне вежливо попросили одеться и пойти с ними. Пока Иван натягивал галифе прямо на спортивные трусы, подоспел приземлившийся на другом конце площади Зайнулла и попросту увязался идти с Иваном:
– Мы везде ходим вместе!
Иван, застёгивая последние пуговицы, ещё раз поискал глазами Капитонова. Но москвича давно не было среди его команды…
– Два часа, сорок пять минут, – заметил Зайнулла, разглядывая обтрепавшийся ремешок часов. – Мне уже есть хочется. А тебе?
– Нет.
Иван опёрся о подоконник. За окном совсем стемнело, прокатил ещё один трамвай, тряхнув провода, и ещё. Окна выходили не на улицу, а на обнесённый решётчатым забором двор. Собака у ворот пристально смотрела на Ивана.
«Могу себе представить, как тут все сейчас всполошились, – думал Иван. – Интересно, кто-нибудь здесь знает, кто я такой на самом деле? Или только гадает? И если гадает, то хотелось бы знать, в какую сторону развиваются его подозрения. Кем я кажусь? Но кем бы ни казался – точно, никто здесь не знает, кто я на самом деле. Хотя вся наша организация придумана, чтобы знать всё обо всех, ни черта они про меня не знают!»
И хотя Ивану было тяжко да тошноты, одновременно он чувствовал свое преимущество в этой ситуации. Чувствовал отчего-то, что он на голову выше и сильнее любого и всех вместе взятых.
В кабинете эта манера себя вести смутила Зайнуллу. Смущала она, видно, и двоих за столом. Во всяком случае, они молчали, в тишине разглядывая Ивана. Пока один не напомнил, потупясь:
– Представьтесь по форме.
Друзья, встрепенувшись, щёлкнули каблуками и представились. Тогда второй вздохнул, нехотя взглянув на Ивана.
– И откуда ты только прибыл… – он не добавил «на нашу голову», но явно так подумал.
– Прислан в ваш город учиться, – сказал Иван. – Ненадолго. Для дальнейшего повышения.
– Знать бы ещё, кто таких рассылает… – поёжился скорее тоскливо, чем подозрительно, первый. – Ты кто такой?
Иван пододвинул развёрнутые документы. Документы подвинулись обратно, чуть не упав со стола. Иван взял корочки, но не спешил прятать их в нагрудный карман. Он стоял опустив голову. И Зайнулла поразился, какой тяжёлый у друга взгляд исподлобья. Он никогда не знал такого Ивана, перед ним был совсем незнакомый, чужой человек. Зайнулла иногда удивлялся, каким образом шутник и хулиган Иван справляется с работой следователя. Но сейчас понял, что ничего про Ивана не знает и, более того, ничего про Ивана не знают и эти двое. Хотя, впрочем, с их точки зрения чекист неожиданно приехавший в город, был человеком, которого не только трудно, но и не нужно разъяснять до конца. Хотя, может быть, им просто мешал Зайнулла. Во всяком случае, один коротко и решительно выдворил Зайнуллу за дверь.
